Мамай. История «антигероя» в истории

Весьма характерно, что в районе битвы не сохранилось топонимов, посвященных победителям Мамая — Дмитрию Донскому, Владимиру Храброму, Дмитрию Боброку-Волынскому… Не исключено, что название «Мамаев курган» появилось еще в ордынские времена и было дано тогдашним местным населением — это, на наш взгляд, также может служить доказательством тому, что Мамай в поздней Золотой Орде воспринимался не как узурпатор и сепаратист, а как могущественный правитель и военачальник. Весьма характерно, что не изменилось название и с приходом в эти края русского населения: вероятно, в народной памяти Мамай хотя и считался врагом, но не таким уж олицетворением антирусского и антихристианского зла, каким его пытались изобразить средневековые и последующие русские идеологи. Только в советское время, во время Великой Отечественной войны, курган стал официально именоваться «Высота 102».

Некоторые современные исследователи пытаются доказать, что курган не имеет никакого отношения ни к битве, ни к золотоордынскому Мамаю: якобы «мамай» означало в языке волжских татар просто «бугор».[611] Не исключаем, что такая этимология вполне вероятна. Однако в народной памяти курган до сих пор ассоциируется с Мамаем.[612]

Известен также целый комплекс крымских топонимов, носящих имя Мамая. С именем бекляри-бека, в частности, связаны названия гор Мамай-Кир и Кучук-Мамай, кургана Мамай-Оба, сел Орта-Мамай, Тюп-Мамай (совр. село Лиманское) и Мамайли-Тама.[613] Весьма интересно отметить, что эти названия сохранились как минимум до середины XIX в. и были в широком употреблении: их упоминают не только специалисты по исторической географии, но и иностранные путешественники по Крыму, а также даже представители французской армии, сражавшиеся в Крымской войне (1853— 1856 гг.).[614] В окрестностях Сочи находятся руины генуэзской крепости, носящей название Мамай-кале. Под Ставрополем, в балках речек Мамайка-1 и Мамайка-2 расположен Мамайский лес («Мамайская лесная дача»). Краеведы высказывают предположение, что «в XIV веке в этих местах, возможно, был хан Мамай».[615]

Думается, столь долгое время сохранявшаяся память о Мамае свидетельствует, что его имя оказалось навсегда вписано в историю Крыма и Северного Причерноморья и, по-видимому, далеко не всегда вызывало исключительно негативные ассоциации. Напротив, местные жители гордились тем, что именно в Крыму находились владения столь выдающегося политического деятеля, и бережно хранили память о нем, отраженную в названиях географических объектов.

Наконец, в качестве «географического антимифа» можно вспомнить еще один историко-географический документ. Ничего о Мамае не упоминается на Каталонской карте, которая была составлена в 1375 г., когда Мамай находился на пике своего могущества и, как мы помним, воспринимался как «царь» на Руси и в странах Востока. Несомненно, если бы он предъявил такие претензии или если бы управлял подконтрольными ему землями самовластно, отодвинув в сторону номинальных ханов, сведения о нем появились бы в этом источнике, столь подробно и разносторонне освещающем мировую политическую систему второй половины XIV в. А между тем Орду на этой карте олицетворяет хан Джанибек.[616]

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ. АНТИ-МИФ: ГЕНЕАЛОГИЯ

О потомках Мамая в Золотой Орде и чингизидских государствах

Еще одним источником, не допускающим двояких толкований, являются данные генеалогии — информация о потомках Мамая, которые в разное время действовали в тюрко-монгольских государствах Евразии. И если авторы идеологизированных исторических хроник и летописей, сообщая о самом Мамае, выражают негативное отношение своих заказчиков к нему, то информация о потомках бекляри-бека носит куда более позитивный характер. Это позволяет понять, как же на самом деле относились к Мамаю и его роду и оценивали их деятельность современники и потомки.

До нас дошли источники, содержащие информацию о киятах — потомках и родственниках Мамая, действовавших в конце XIV-XVI вв. Эта информация, равно как и данные топонимики, археологии и нумизматики, не то чтобы скрывается от читателей специалистами — она просто замалчивается. А между тем судьба потомков Мамая и их родственников и в самой Золотой Орде, и в чингизидских государствах более позднего времени способна пролить свет на истинное отношение к Мамаю в золотоордынской политической традиции после его смерти.