Мамалыжный десант

– Да в общем нет. Если про происхождение, то, если вдуматься, какая разница? – Тимофей неспешно снаряжал магазин и старался подбирать слова. – Сначала, конечно, непривычно. Умом трудно охватить, фантазия нервничать заставляет. А если по сути, разве место происхождения что-то меняет? У нас вот родственники в Якутске, мама с ними два раза в год переписывалась да открытки к праздникам отправляла. Я их вообще ни разу не видел. Но все равно же родственники. Встретимся – быстро привыкнем.

– Да, так оно и есть, – согласился Земляков. – Сначала думается: вопиющий парадокс и несопоставимая разница взглядов. А как до дела доходит, так уже и не до отвлеченных парадоксов. Но непонимание по отдельным вопросам все равно может возникать.

– Наверное. Но у меня непонимание не по отдельным вопросам, а стратегическое. – Тимофей неопределенно указал магазином в сторону подвального окна. – Но это, наверное, секретный вопрос.

– Нас учили, что секретных вопросов не бывает, бывают глупые, – пробурчал Земляков. – Но ты-то вряд ли глупость будешь спрашивать. А вот секретные ответы вполне бывают, тут отрицать не будем. Чего гнетет-то?

– Если вы знаете, что будет в будущем, значит, можно и масштабную операцию провести? К примеру, ударить в слабое место фрицев, и город в два дня взять. Или вообще Гитлера подстеречь и разбомбить. Или взорвать. Ведь известно, где и когда он бывает?

Земляков вздохнул:

– Все можно. Теоретически. А на практике не получается. Поскольку едва мы сделаем что-то серьезное, как бронепоезд истории перескакивает на иной путь, уводящий в такие дебри, что и представить невозможно. Вероятности множатся, варианты расходятся в плоскостях и измерениях. И мы оказываемся абсолютно бессильны.

– Слишком общо говоришь, Женя, – вмешался Иванов. – Правильно, но слишком математично. Ты, Тимка, представь: передок, траншеи, ты комбат, есть данные разведки, наблюдатели, и пленный говорит, что на ужин к их говнюку-майору приедет штабной генерал, командир дивизии, а то и корпуса. Батальон у тебя потрепанный, резервов немного, но что-то наскрести можно. Будешь атаковать?

Сержант Лавренко поразмыслил над тактической задачей и ответил:

– Вряд ли. Генерала наш батальон, может, и возьмет, но фрицы мигом опомнятся и контратакуют. Могут и опрокинуть оборону. Нет, без подготовки нельзя. Я бы с комполка связался, он – с комдивом. Может, танки подбросят…

– Прямо сейчас танки, – заворчал Земляков. – Мы вторую неделю обещанный бронетранспортер получить не можем. Все бронемашины заняты, все при деле. В лучшем случае по твоей наводке артналет произведут, а если очень повезет, штурмовики отработают. Скорее всего, тот немецкий генерал испугом отделается.

– Да, может и так, – признал Тимофей. – Но снайперов я бы точно выдвинул, артиллеристов предупредил. Попробовали бы.

– Именно. Снайперы и корректировка – это все, что мы можем, – сплюнул Иванов. – А здесь сила нужна. Дивизии и армии. Но взять неоткуда.

– Это если там генерал. А если Гитлер? Мы бы все рванули. Пусть бы и полег батальон, но фюрера кончили, – тихо пробормотал Тимофей.

Офицеры помолчали, потом Земляков сказал:

– Да мы бы тоже… Что мы, в атаку не ходили, что ли? Но Гитлер не очень-то большой охотник по передовым ездить. Значит, только диверсия в тылу. В глубоком политическом тылу. А политика такое топкое дело, там только ступи… Ты вот знаешь, что на Гитлера сами немцы покушение устраивали? Неудачное, но последствия в случае успеха наши специалисты просчитать пытались. Ладно, мертв фюрер. Но нацизм – это такая туша, что даже без главного чирья вполне способен существовать. А ведь за ним и иные туши маячат. Выкинут быстренько дохлого фюрера и живо сговорятся против нас всей стаей. Свастику уберут, новую морду ляп на портрет рейха – и война с фашизмом закончена. Но закончена ли война вообще – вот в чем ключевой вопрос. Тут Иванов соврать не даст.

– Верно, – глухо сказал Иванов. – Опять. Прямо у нас дома.

– Прямо в Сталино?! – не поверил Тимофей. – Да быть не может! Откуда там-то?

Офицеры молчали.

– Да, как-то не думалось, что такое может быть, – упавшим голосом признался Тимофей. – Это ж какое оно живучее?!

– Справимся. Там приостановили, здесь вот работаем. – Земляков поправил ремень с кобурой. – Но что скрывать, дело сложное. Одним выстрелом, одной атакой, пусть и самой победной, проблему не решить.

– Понял. Эх, я думал, еще лет пять, ну десять, – прошептал сержант Лавренко.

– Не, ты не сокрушайся. Через десять лет куда лучше будет, – заверил Иванов. – И победим, и отстроимся. Но и поздние обострения болезней непременно будут.

– Увы. Но мы предупреждены. – Земляков хлопнул сержанта по плечу. – Жизнь, Тима, довольно противоречивый процесс, и ты это знаешь. Ладно, тренируйте плавный спуск, а я в корпус. Нужно же и нам вперед двигаться, пусть и через глубокие армейские тылы. Кстати, противогазы у вас не скучают?