Мамба, Бентли и любовь (СИ)

— Да я его голыми руками порву, тварь! И дружков его сраных, весь этот балаган!

— Дим, — всхлипнула я, цепляясь за его куртку. — Не надо, умоляю! У них же Маша. Вдруг они с ней что-то сделают? Давай лучше в полицию…

Но Дима только отмахнулся. Глянул на меня диким, невменяемым взглядом и процедил:

— В полицию? Серьезно? Да они эту мразоту даже не почешутся искать. У них там все повязаны с криминалом, сама ведь знаешь. Нет уж, тут нужно действовать быстро и жестко. Так, как они понимают.

— И что ты собираешься делать? — дрогнувшим голосом спросила я, холодея от нехорошего предчувствия.

Дима на миг прикрыл глаза, словно собираясь с мыслями. А когда открыл — в них плескалась неумолимая решимость.

— Ты права, Лен. Нельзя допустить, чтоб Маше навредили. Она — самое дорогое, что у нас есть. И ради нее я… Короче, придется пойти на попятный. Сдать ментам. Слить им компромат. Может, тогда эти твари отпустят дочку.

— Господи! — ахнула я, во все глаза глядя на Диму. Неужели правда? Он готов отказаться от мести, сдать своих врагов полиции? Но ведь это значит…

— Да, — кивнул Дима, как будто услышав мои мысли. — Я завязываю с этими разборками. Потому что есть вещи поважнее. Ты и Маша — вот что главное. Остальное — тлен и мишура.

Он притянул меня к себе, зарылся лицом в волосы. Пробормотал глухо:

— Лишь бы с Машкой все было хорошо. Лишь бы эти твари не тронули мою девочку. А там — будь что будет. Лягу на дно, свалим из города. Начнем новую жизнь, с чистого листа. Ты как, солнышко? Готова?

У меня слезы брызнули из глаз пуще прежнего. Кивнула, обнимая моего мужчину. Надежного, сильного, любимого. Который ради нас готов поступиться самым дорогим — принципами и убеждениями.

— Конечно готова, Дим! Главное, чтобы мы были вместе. Ты, я, Машка. Больше ничего не надо. Только верни нашу девочку, умоляю!

— Верну, — жестко пообещал Дима, чмокнув меня в макушку. — Чего бы мне этого ни стоило. Ты только держись, слышишь? И верь мне. Я со всем разберусь.

Следущий час слился в один нескончаемый ком переживаний и страха. Дима названивал своим, рычал в трубку, чертыхался. Метался по дому, то и дело хватаясь за голову.

А потом нагрянули серьезные ребята во главе с Сергеем. Закрылись с Димой в кабинете, долго совещались вполголоса. Я сидела на кухне ни жива ни мертва, комкая в руках платок. Сердце колотилось как сумасшедшее, в горле стоял ком.

Господи, лишь бы все обошлось! Лишь бы с Машей ничего не случилось. Я на все готова, всю душу дьяволу продам — только верните мне дочь живой и невредимой!

Наконец, дверь кабинета распахнулась. Дима вышел бледный, осунувшийся, но какой-то просветленный. Шагнул ко мне, сгреб в охапку. Выдохнул устало:

— Все, Лен. Я сделал, что мог. Теперь остается только ждать. Молиться и верить, что эти ублюдки сдержат слово.

— А как же… — начала было я, но Дима покачал головой.

— Не думай об этом. Я обо всем позаботился. Серый мутит какую-то многоходовку с ментами, сольют этих козлов без моего участия. А нам с тобой пора делать ноги. Собирайся по-быстрому, документы, деньги, вещи первой необходимости. Сваливаем, пока не поздно.

У меня голова пошла кругом. Неужели вот так, сразу? Бросить все и сбежать? Но потом я вспомнила испуганные глаза Маши, угрозы Егора — и решимость вдруг затопила меня до краев.

Да, бежать! Спасаться, пока нас всех не похоронили в этих бандитских войнах. Сколько можно жить в страхе, ждать удара в спину? Хочу тишины, покоя, мирной семейной жизни. И уж точно не желаю, чтобы дочь росла среди всей этой грязи.

Меньше чем за час мы собрали вещи. Рука Димы то и дело тянулась к пистолету, засунутому за пояс. В его глазах застыла усталая обреченность вперемешку с надеждой. Боже, через что же ему пришлось пройти!

Неужели он и правда решился? Плюнул на свою так долго лелеямую месть? Отказался от планов захватить бизнес врагов? И все ради нас, меня и Маши. Ну как такого не любить, не ценить?

Сердце затрепетало, сжалось от острой, пронзительной нежности. Кинувшись к нему на шею, я горячо зашептала:

— Дим, я так тобой горжусь. Ты у меня самый лучший, самый смелый. И я так люблю тебя, ты бы знал. Теперь мы точно будем вместе и все преодолеем.

— Конечно будем, — улыбнулся он, крепче обнимая меня. — Ты, я и наша Машка. Больше никаких интриг, никаких бандюганов и подстав. Только семья, дом, уют. Я так по всему этому соскучился, если б ты знала.

От его слов, от сорванной хрипотцы в голосе у меня защемило сердце. Бедный мой, настрадавшийся. Это ж надо было так вляпаться когда-то!

Но ничего, вместе мы справимся. Увезу его подальше, залечу его душевные раны любовью и заботой. Буду самой лучшей женой на свете, чего бы мне эти ни стоило.

Едва мы закончили сборы, как телефон зазвонил. Незнакомый номер, но я схватила трубку трясущимися руками. Рявкнула хрипло:

— Да? Кто это?

— Лена, привет. Это Сергей. Маша у нас, все окей. Сейчас сам Дима ее заберет. А этих уродов приняли, можешь выдыхать. Все кончилось.

Облегчение затопило меня, будто теплая волна. Кажется, я снова разрыдалась — но теперь уже от радости.

— Господи, спасибо! Пусть скорее везет Машку домой.