Мамин Восход

Она была такая родная, выглядела на все сто и говорила уверено. Казалось, ничуть не волнуясь, обстоятельно рассказала о фабрике, трикотажных костюмчиках, постельном белье и коврах которые они выпускают. Мы готовы были слушать и слушать, но дикторша сказала ей «Спасибо» и мамы не стало видно…

– Класс! – скакали по комнате мы с сестрой, переполняемые чувством гордости…

То, что мама стала директором огромной фабрики, мы восприняли как само собой разумеющееся, совсем не задумываясь, как ей это удалось.

Не буду гадать, оказалась ли в нужное время в нужном месте, так ли было написано «на роду», только делала она все добросовестно, с удовольствием и полной самоотдачей, не стремясь к каким-то высотам – жизнь давала их сама.

«Восход». В своем кабинете. 1974 год.

Мама была сильной женщиной – это когда все планы летят к чертям, а она улыбается, выглядит отлично и знает, что если не будет так, как ей нужно, значит, будет еще лучше.

– Я вам вчера такой нагоняй устроил, – удивлялся начальник управления, – а вы сегодня, как ни в чем не бывало!

– Так что же мне теперь – голову пеплом посыпать и так ходить? – удивлялась мама.

Она не зацикливалась на неприятностях и те как-то незаметно проходили мимо. Маме всегда было присуще врожденное чувство такта, интеллигентность, к ней не приставала никакая грязь, ничего гадкого или пошлого. Она и меня учила говорить только хорошее или промолчать.

– Вообще-то я очень скромная женщина, – пооткровенничала она однажды.

– Да ладно, слышала, как вчера в своем кабинете наша скромняга давала разнос грузчикам – даже мне страшно стало!

– Так это работа заставляет, а вообще-то мне свойственна застенчивость.

Над моей же юной душой «трудились» сначала свекры со своими постоянными скандалами, а потом и сама жизнь – беспощадная и циничная. В этих «боях» я закалилась, совсем разучилась плакать и таким тонким созданием как мама не стала. Хотя ей тоже пришлось пережить – дай боже, сколько бед, но она сумела сохранить веру в людей, чистосердечность и детскую непосредственность.

– Наша бабушка такая наивная! – удивлялась Ирочка, оставленная на месяц на ее попечение, – Ты совсем не такая.

– Что сравнивать! – отмахивалась я, – У нее были «железные тылы» – бабушка Феня – я же с вами кручусь одна. Надо еще что-нибудь объяснять?

      …Тем не менее, сегодня моя связь с сыном наглядна – стоит соскучиться и сказать вслух:

– Ромочка, позвони немедленно! – как через часок-другой раздается звонок из Болгарии – точно говорю, проверяла много раз!

…Меня мама держала «в ежовых рукавицах» – воспитанная в строгости я понимала один ее взгляд, старалась жить и поступать так же. Но даже маленькой девочкой не сомневалась, что была главной в семье – правда, только после мамы.

Мы с ней бережно хранили большие тайны и маленькие секретики – наша связь была очень сильной. Когда муж увез в другой город, я неимоверно страдала от разлуки и через день бегала на телефонный переговорный пункт – услышать родной голос, поделиться своими новостями, рассказать, как растет Ирочка. Если же мама приезжала в гости мы не расставались ни на час. Она даже побывала у меня на уроках, где внимательно слушала рассказ о десятичных дробях и квадратных уравнениях.

– Какие любознательные детки! – хвалила она ребятишек по дороге домой. На самом деле ученики были разные – и пытливые и с ленцой, но она, как всегда, старалась видеть в людях только хорошее…

Той весной я только вышла на новую работу – методистом во Дворец пионеров, как сразу пришлось ехать в Москву.

– Мне тоже надо в министерство, – сказала мама по телефону, – закажу-ка я в гостинице номер на двоих.

Мы несколько дней созванивались, уточняя сроки и вот, наконец, Москва! Вышла из поезда, на метро добралась до станции Китай-город к гостинице «Россия», – какая огромная! В волнении переступила порог высоченного холла, мимо важного швейцара по мраморным полам прошла к стойке дежурного администратора:

– Поднимайтесь на второй этаж, в номер 212, – сказала миловидная девушка, заглянув в мой паспорт.

Мама уже ждала. На столе – ваза с фруктами, на спинке стула – новенький трикотажный костюмчик производства фабрики «Восход», рядом – чешские сапожки того же цвета.

– Ура! – обрадовалась я, расцеловала маму и стала примерять обновки. Потом покрутилась перед зеркалом – сидит замечательно, и пошла вниз – уже не помню, зачем – может просто повоображать? И там, в холле, вдруг наткнулась на коллегу из моего Дворца пионеров! Татьяна вела за собой группу туристов и удивленно воззрилась на меня – мол, откуда ты здесь? Наверное, думала, что только туристы имеют возможность пожить этой знаменитой гостинице.