Мамочка из 21-го бокса

– Сейчас! Сейчас я тебе покажу этого человека! Ты у меня увидишь! – я вскочила со стула и побежала в прихожую, сняла большое овальное зеркало со стены и подсунула ему под рожу. – На – гляди! Узнаёшь?

Тотчас же зеркало полетело в стену и разлетелось на куски. Свёкр подошёл ко мне, наклонился и сквозь зубы пробурчал: «Чтоб и духу твоего здесь не было!»

На шум прибежала мать мужа, и хотела было успокоить старика. Да не тут-то было: он раздражался все больше и больше. «Какая-то соплячка распоряжается здесь! Совсем страх потеряли? Так я вам устрою!» – с этими словами он выбежал из дома и направился в сторону гаража.

Большая зеленая фляга с бензином оказалась плотно закрыта, и пока он её открывал, подоспел Вадим. «Па! Ты это чего делать собрался?» – громким голосом спросил он у отца и попытался забрать канистру. Тот рванул ёмкость к себе: «Спалю всё к чертям!»

– Ты что – с ума сошёл?! – неслось с улицы. –  Там же у меня Варька!

– Варька, Марька, Надька… – мне-то что! – отзывалось разъяренное мычание. –  Этот дом мой. А, значит, делаю с ним, что хочу!

– Нет уж, папа, этот дом еще и мой! Я с семи лет тут камни на хребту таскал, чтоб его построить, да и мама тебе во всем помогала. Не смей ничего делать с ним! Я тебе по-хорошему говорю! Не послушаешь – будет хуже!

Из дома на улицу в одном халате выбежала свекровь: «Веня, не надо! Остановись! Дети же в доме! Перестань!»

– А тебя я вообще ненавижу! Всю жизнь мне испортила! – кричал в пьяном угаре озверевший свёкр. –  И пью-то я из-за тебя!

«Ах, из-за меня, значит!» – и в сторону свёкра полетела лопата, которую жена в порыве гнева запустила в несчастного муженька. Тот ловко увернулся, но обиды такой не простил. Сдвинув брови и поджав губы, он с той самой канистрой двинулся на Верку. Та скорее забежала в дом и закрыла за собой дверь. Я стояла у окна и наблюдала за происходящим. Варя сидела у меня на руках и пилькала глазками. Свёкр открывал канистру. Большими грязными пальцами он откручивал крышку. Вадим шёл в его сторону.

«Зойка, Зойка, беги скорее к нам, – звонила свекровь своей сестре. –  Мы тут попереубиваем сейчас друг друга!» «Да что случилось?!» – слышался встревоженный ответ. «Беги скорее!» – ничего не уточняя, просила мать тётю Зою. Телефон она запихнула в карман халата и стала ждать, что будет дальше. Свёкр же уже открыл бензин и хотел приступить к обливке им здания. Ему помешал сын. Вадька дал ему с ноги с такой силой, что тот повалился на бок. Злость играла в глазах сына – он запрыгнул на лежащего отца и дал ему кулаком по лицу. «Я тебе полью дом бензином! Чего, скотина! Я теперь-то с тобой справлюсь! Детство моё закончилось! Причем давно! Это раньше ты меня мог ремнем так отодрать, что следы на спине не проходили неделями, это раньше ты мог надо мной и над матерью издеваться. А теперь всё! Закончилось твоё времечко! Вышло»! – и в ухо пьяного отца полетел еще один удар. «Ненавижу! Чтоб к дому вообще не подходил! Понял»? – кричал Вадим отцу. Канистру с бензином он, естественно, забрал и спрятал подальше, а мой зловредный свекр остался лежать на земле. После того, как все это закончилось, мать Вадима побежала к мужу. «Веня! Венечка!» – будто и не было ничего причитала она. Почувствовав себя виноватой, она приводила его в чувства. На ватку налила убойную дозу нашатыря и тот зачихал. «Убери свою хренотень! Что я? Сам что – не очухался бы? С глаз моих уйди!» – злился он. «Венюшка! Венюшка!.. Да что же ты?..» – пыталась обратить на себя его внимание Вера. «Уйди, говорю, с глаз моих!» – оборвал он все её попытки. По запорошенной дорожке без шапки, с лысой головой, в каких-то старых и задрипанных калошах, он попёрся в поселок весь злой.

– Зой, ну ты, где? – звонила мать сестре.

– Да, Вера, погоди, перезвоню! – раздраженно ответила ей та.

Прошло ещё минут пятнадцать, и в дверь вошла её сестра.

«Ведь погляди! – не унималась она. –  Ведь не пошёл же! Звала– звала!»…

– Да ты о чём? – вопросительно посмотрела на нее моя свекровь.

– Да как это о чём? – рассердилась тётя Зоя – О Веньке о твоём!

– А чего – ты его видела что ли?

– Да и рада бы не видеть, да ведь не закроешь глаза, коли нарисовался! А нарисовался – хрен сотрешь!

– Да где он был-то? – расспрашивала сестру мать мужа.

– Где-где. Прямой наводкой к Ийке поперся.

– Как к Ийке? Они же тут недавно переругались все, и он их сам взашей выгнал!

– Как поругались, так и помирились! У них же это быстро, сама знаешь! Он своей летящей походкой прямо туда и зарулил, а я за ним! Хватит, говорю, Веня, тебе безумствовать! Чего там опять натворил?