Мамонтенок Фуф. Повесть-сказка

- Не бойся меня,- сказала Ола, останавливаясь.- Я хочу поговорить с главным среди вас. Позови его.

- Почему ты думаешь,- сердито пропищал юный бобёр,- что наш главный станет бегать на зов первого встречного?

Ола засмеялась: уж очень не шёл к его забавной круглощёкой мордочке этот задиристый тон.

- А ты всё же пойди и позови, может, он и выйдет. Скажи, что с ним хочет повидаться Ола.

- Хорошо, пойду,- подумав, согласился бобёр и плюхнулся в озеро.

Некоторое время его голова двигалась на виду, потом скрылась под водой.

Бобровое озеро разлилось так широко, что даже зоркие глаза Олы не могли разобрать, какие птицы порхают в кустах на том берегу. И удивительно было то, что сама-то речка была совсем небольшая, а между тем ниже по течению было ещё четыре таких же озера, возникших тоже трудами бобров. «Молодцы какие!» - восхищённо подумала Ола. В это время рядом зашумела вода и вынырнул сам глава бобрового племени. Он не спеша, вперевалку вышел на берег, встряхнулся и поздоровался с большим достоинством. Это был очень крупный и толстый бобёр преклонного, должно быть, возраста, потому что шерсть на загривке у него была уже седая. Сразу было видно, что по натуре это сдержанный зверь, но всё равно он не мог скрыть своего удивления.

- Неужели ты и есть та самая храбрая Ола, которая справилась со страшным Харром, а недавно убила ещё и Чиву?

- Да, это я,- отвечала Ола.

- И что же привело отважную Олу к нашему речному племени?

- Я прошу совсем небольшого: не трогайте плачущие деревья.

- Что ж, это можно.- Глава бобров озабоченно сложил на животе лапки.- Однако я не понимаю, зачем это тебе нужно: ведь тогда твоим соплеменникам будет труднее сдирать с них кору.

- Это не мои соплеменники! - сердито возразила Ола.

- Разве? - Бобёр задумался.- Но ведь они такие же двуногие, как и ты. И дружат с огнём… Да, недаром все в Лесу говорят, что нет ничего труднее, чем понять поступки и желания двуногих… До свидания, Ола, племя бобров желает тебе побед и добычливых охот!

Бобёр вернулся к себе в озеро, а довольная Ола длинными скачками помчалась обратно, спеша до дождя забраться в своё уютное гнездо на дереве.

Следующие дни выдались солнечными. Утренний ветерок сдувал с кустов и деревьев капли тёплых ночных дождей, а трава обсыхала под солнцем ещё задолго до полудня.

Даже носорог Рум повеселел в эту славную пору. Впрочем, повеселел он по-своему, по-носорожьему. Всякий, кто попадался ему навстречу, спешил убраться подальше, потому что свирепая, по обыкновению, морда носорога как раньше, так и сейчас не сулила ничего доброго. Но сам же Рум полагал про себя, что он сегодня весел, добр и даже, пожалуй, симпатичен. Минувшей ночью ему досаждали проклятые долгоносики, поэтому сейчас он держал путь к знакомому плачущему дереву, заранее предвкушая скорую расправу с надоедливыми паразитами. И каково же было его удивление, когда оказалось, что с дерева содрана вся кора и чесаться об него теперь не было никакого смысла. Рум рассвирепел, как всегда, мгновенно. Он вдребезги разнёс голое и уже бесполезное дерево, потом с глухим рёвом понёсся через замерший в страхе Лес. Рум был готов крушить и топтать всё, что встанет на его пути.

С этого дня ему пришлось бушевать не переставая, потому что следующее плачущее дерево, найденное им с большим трудом, тоже оказалось без спасительной коры. Это повторилось и в третий, и в четвёртый раз… Такого наглого издевательства над собой Рум не только не испытывал ни разу в жизни, но даже и вообразить себе не мог, что кто-то осмелится на подобное. Однако же так оно и было. Кто-то старательно разыскивал плачущие деревья и начисто сдирал с них кору.

Всё на свете имеет конец, даже ярость шерстистого носорога. На пятый день понурый, обессиленный Рум вяло бродил по Лесу и, еле двигая челюстями, без всякого удовольствия жевал первые подвернувшиеся кусты. Ни устрашающе реветь, ни носиться, наставив рог, у него уже не было мочи. Иногда он останавливался и начинал чесаться, не разбираясь, о любое дерево. Тут ему и подвернулся Фуф.

- Здравствуйте, дядя. Что, долгоносики замучили? - участливо поинтересовался он.

- Ступай, ступай,- буркнул Рум, отвернулся и грузно потопал прочь. Лопоухий родственник раздражал его сейчас своим довольным видом.

- Я вижу, вам тяжело,- лебезил Фуф, забегая вперёд.- Разве вы не знаете, кто вредит вам?

- Кто? - взревел Рум так, что вокруг закачались кусты.- Назови мне этих негодяев!

- Смотрите,- вытянул хоботок Фуф.- Вон они, эти двуногие, что живут в хижинах на берегу реки. Они обдирают ваши деревья.

Близорукий носорог уставил свои маленькие поросячьи глазки туда, куда указывал Фуф, долго всматривался и наконец увидел вдали, на берегу Амгау, несколько суетящихся человечков. Обнаружив, что бобры перестали подгрызать плачущие деревья, Длиннорукие начали обдирать их прямо на корню, а так как забираться в глубь болот им было лень, они в первую очередь набросились на те деревья, что росли поблизости и издавна были неоспоримой собственностью шерстистого носорога.