Юлиус захихикал ещё больше.
– Это верно, мама. Ты поёшь фальшиво.
– Окей, мне, наверное, не стоило лгать, – сказала я. – Или уже лгать половчее. Но всё уже случилось, и я надеюсь, что могу на вас рассчитывать, если моя ложь приведёт к какой-нибудь щекотливой ситуации.
– Тебе не за чем жаловаться!
К сожалению, это так и было. Я села рядом с Юлиусом за стол и посадила его к себе на колени.
– Она действительно… вызов для меня.
– У неё злые глаза, – сказал Юлиус.
– Она бестия, – заметила Нелли. – Точно как Лара, только маленькая. И чем более милой ты с ней будешь, тем хуже она будет себя вести, поверь мне! Если ты хочешь чего-то от неё добиться, тебе надо играть на других струнах.
Юлиус прижался ко мне и от души зевнул.
– Мы говорим об Эмили или о Ларе? – спросила я. – Что…
Нелли меня перебила.
– Надеюсь, ты не такая наивная и не думаешь, что путь к Антонову сердцу лежит через сердце его дочери? У мужчин это по-другому. Ты должна ковать железо, пока он смотрит на тебя с горячим интересом.
Я изумлённо посмотрела на свою дочь.
– С каких это пор ты эксперт в сердечных делах?
– Всегда, – ответила Нелли, отбрасывая за спину свои длинные светлые волосы, которые она унаследовала от меня. – У меня к этому природная склонность. Наверное, я бы была вице-чемпионкой среди девушек по анализу отношений, если бы проводились такие соревнования.
Я использовала подвернувшуюся возможность, чтобы развернуть копьё и направить его для разнообразия на неё.
– И как ты проанализируешь отношение Макса к себе? И почему твоя лучшая подруга вдруг стала бестией?
– О, это просто: Макс любит меня. Он считает, что я самая красивая, самая умная и милая девушка, которую он когда-либо знал, – с готовностью ответила Нелли и сделала при этом такое лицо, что она разделяет это мнение. Как будто она никогда не жаловалась на свой рост, веснушки, неразвитую грудь и большие ступни. Если бы у меня в её годы было такое самомнение, моя мать сделала бы всё, чтобы вернуть меня с небес на землю и добавить ко всем моим комплексам ещё один. Я была мудрее своей матери и не делала ничего подобного. В мире достаточно людей, которые посягают на наше достоинство, поэтому зачем нам такой человек ещё и в собственном доме.
– Единственное, что мешает во мне Максу, – это то, что я влюблена в Морица, – добавила Нелли.
– О, – разочарованно сказали мы с Юлиусом.
– А Мориц? – спросила я.
– Он влюблён в Лару, – Нелли нахмурилась.
Я не стала ещё раз говорить «О».
– А Лара?
– А Лара – бестия, – ответила Нелли. – Она была, собственно говоря, влюблена в Макса, но поскольку она не может его заполучить, то ходит сейчас с Морицем. Хотя она точно знает, что я втрескалась в Морица.
– Тогда ты могла бы… – начала я с надеждой.
– Как просто ты мыслишь, – фыркнула Нелли. – Я просто не могу влюбиться в Макса, он карьерист! Совершенно не крутой.
– Это не так, – вступилась я за Макса. – Он очень крутой, я считаю. Подумай о классном домике на дереве, который он построил. И он поёт в этой крутой группе, «
– Ах, мама, у тебя вообще нет никакого понятия, что круто, а что нет, – сказала Нелли. – А группа называется «
Я испытала некоторое облегчение, что она под конец этого странного вечера снова стала самой собой.
– Знаешь что, – сказла я, погладив Юлиуса по пшеничным кудрям. – Я бы не стала полагаться на то, что Макс будет любить тебя вечно. Кто знает, может быть, тебе только тогда станет ясно, что ты потеряла, когда он начнёт встречаться с кем-нибудь другим. С Лаурой-Кристин, например.
Нелли презрительно засмеялась.
– Лаура-Кристин всегда будет лишь жалкой, прыщавой, толстой заменой. Ей ты не можешь мне грозить. Если мне когда-либо придётся влюбиться в другого парня, то точно не в Макса. – В этом месте её лицо приобрело мечтательное выражение. На какой-то момент я почти пожелала себе вновь стать четырнадцатилетней. Но только на какой-то момент.
Общество матерей посёлка «Насекомые»
Доступ на форум – только для членов.
24 июня