Манадзуру

Они хранились здесь с незапамятных времен, хотя когда-то, несколько лет назад, они мгновенно озаряли эту комнату тусклым сиянием, стоило их извлечь на свет. Видно, здесь жило поверье, что если не убрать куклы с глаз, девушки в семье не смогут выйти замуж, но в этом доме давно уже не было невест на выданье.

Я подошла поближе и заглянула внутрь. Император и императрица выглядели гораздо крупнее своих слуг. На ступеньке пониже находились фигурки трёх придворных дам — две из них были выполнены в стоячем положении. В руках они держали золотистые черпачки для сакэ: одна — на длинной ручке, другая — в виде маленького кувшина. На ступеньке ниже расположились пять музыкантов: один играет на флейте, двое стучат в барабаны-цудзуми[28]. Еще один держит в руках веер, а последний заносит палочку, чтобы ударить в свой барабан. Полку с тремя дворцовыми прислужниками по обеим сторонам украшали игрушечные деревья мандарина и сакуры. Фигурка в центре держала перед собой подставку с черными лаковыми башмачками. На каждом белёном личике блестели глаза-бусинки.

— Красивые лица.

— Чем-то на жену походят.

Когда-то давно мне показывали детские фотографии Рэя. В памяти всплыло его детское личико: пухлые щечки, коротко остриженная голова, помню, он даже ворчал, что его не раз принимали за девочку.

— Рэй больше был похож на жену, чем Саки.

Интересно, куда исчез альбом с фотографиями Рэя, — подумала я. — Может, он сам забрал его? Ушёл, стремясь куда-то, в неведомую мне даль, унеся с собой своё тускло поблескивающее прошлое.

— Примите наши извинения, — склонился до самого пола отец.

— Поднимитесь, пожалуйста. Это я должна извиняться, — заговорила я, он выпрямился и внимательно посмотрел мне в глаза.

Рядом опять возникло прозрачное существо и сразу исчезло. На бумажном фонаре, примостившемся рядом с фигурками императора и императрицы, проступил тонкий алый рисунок. Он походил не то на опадающие лепестки персика, не то на крошечный огонек, тлеющий внутри моего преследователя — разобрать было трудно, алый блик тут же рассеялся в полутьме молельни и потерялся из виду.

Два прислужника, что расположились справа и слева, держали наготове зонтики: один — длинный, другой — короткий. Губы их вытянулись в ниточку, а глаза уставились в одну точку. Лица куколок на полках повторяли черты друг друга. И прислуга, и принцесса, и господин — все мирно дремали в одном ларце: кто-то стоя, кто-то сидя, не нарушая полной тишины. Наверное, я больше никогда не увижу Рэя. И приехала я сюда, чтобы окончательно убедиться в этом.

Я зажмурилась, в темноте кукольные лица всё еще стояли у меня перед глазами.

Вернувшись в гостиницу, которая была в нескольких минутах ходьбы от станции, я сняла туфли и вытянулась на кровати.

Набрала Сэйдзи на мобильный, но не дозвонилась. После этого сразу навалился сон. Во сне я увидела ту самую старуху, с которой случайно встретилась днём. Она сидела на ступеньках в той же самой позе.

Пейзаж вокруг не был мутным и расплывчатым, как часто бывает во сне, напротив — и холмы, и домики и море, раскинувшееся под ногами, вырисовывались с удивительной четкостью, по всем законам перспективы.

— Куда Вы сейчас пойдете?

— Хочу вернуться.

— Вернуться куда?

— Туда, где я была раньше.

— Рэй тоже вернулся туда, где он был раньше?

— Да как же можно знать про других.

Мы разговаривали во сне, но наш диалог не путался и не сбивался. Всё было ясно. Я сама себе пытаюсь внушить очевидную вещь, — подумала я во сне, понимая, что это сон.

Зазвонил мобильный. Я протянула руку, но не достала. Сон никак не отпускал.

Телефон звонил долго. Вдруг звонок прервался, и глаза разомкнулись. В спешке я открыла список входящих. Имя Сэйдзи не значилось, вместо него высветилось: «Дом».

— У бабушки температура, — перезвонив, услышала я в трубке голос Момо.

— Какая?

— 38,2.

— Ей сильно плохо?

— Нет, все в порядке, — послышался через трубку голос мамы. — Я же говорила не надо звонить. К врачу уже сходила, — голос, действительно, звучал довольно бодро. Я засмеялась.

— Ты что, ни капельки не волнуешься?! — взъярилась Момо.

«Ты у меня еще совсем ребенок», — проглотила я слова, вертевшиеся на языке, и серьезным голосом поблагодарила:

— Молодец. За бабушкой ухаживаешь!

Вдруг я почувствовала, что тень Рэя, наконец, отпустила меня и бесследно исчезла. Похожие друг на друга, словно праздничные куклы на полках, Рэй и Момо. Их двоих уже почти ничего не связывало.

— Берегите себя. Звони почаще, — ласково попрощалась я и повесила трубку. Нечто витало рядом. Нечто мягкое. Каждый раз, когда меня переполняла нежность, преследователь тоже был нежным. А вдруг мне удастся здесь покончить и с мыслями о Сэйдзи.

Я вздохнула с облегчением, и в ту же секунду облик преследователя изменился. Он превратился в холодное, страшное существо. Да, видимо, не так-то просто покончить с мыслями. Я опустила голову и опять принялась набирать номер Сэйдзи.

Как раз тогда, когда я протянула палочки к зеленому луку в салате, рядом возник женский силуэт. Она не появлялась с тех пор, как я в последний раз покидала Манадзуру.