Манагер

— Никто, кроме тех, с кем вы захотите, не будет с вами спать. А если кто-то насильно потребует от вас этого, вы скажете мне и я убью его, как убил всех, кто вас обижал в том доме. Вы поняли меня? Считайте, я ваш второй отец, или старший брат, или кто угодно — начальник, например, но никак не хозяин. Вы свободны, боги вас забери, поймите это! Просто сейчас так складываются обстоятельства, что я вынужден таскать вас с собой, тем более что вы, оставшись одни, или погибнете, или попадете в рабство и тут же навлечете на нас беду! Все, вопрос закрыт, я уже говорил вам все это, и придется в это поверить, хотите вы или нет!

Ребята испуганно наклонились, пряча глаза, на которых наворачивались слезы. Я и сам-то растрогался. Тяжело видеть людей в таком униженном положении, особенно когда это почти дети.

Хлопнула входная дверь, и в комнату торжественно ввалились счастливые Рила и вся честная компания. Они оглядели наше общество, и Рила грозно спросила:

— Чего это они тут слезы льют? Ты, что ли, довел до слез? Он это умеет, ребята, не обращайте внимания! Давайте-ка надевайте обновки! Вот тебе, Диена, это тебе, Карнук, а это вот наряды Норсане. Переодевайтесь, сейчас поедем!

Рункад закашлялся и слегка покраснел — бывшие рабы тут же на глазах у всех сняли с себя все до нитки и стали спокойно переодеваться, натягивая принесенную одежду.

Рила нахмурилась и сказала мне тихонько:

— Придется приучать их вести себя как свободные люди: перво-наперво уходить в другую комнату, чтобы переодеться, а не делать это на виду у всех. Все-таки рабское воспитание есть рабское воспитание…

Принесенные Рилой одежды оказались вполне приличными: мужская практически не отличалась от той, что носили в Арканаке, только была поплотнее и в комплект входила еще легкая стеганая куртка, женский же наряд был более приталенным, штаны более обтягивающими, а рубашка отделана кружевами — этакий вариант земного костюма наездницы. И у мужчин, и у женщин брюки заправлялись в подобие кожаных коротких сапожек — женские с вышивкой, мужские без вышивки.

В общем, мне понравилось, как выглядели наши бывшие рабы в этих костюмах, и я с удовольствием представил, как будет смотреться в нем Рила.

Когда каждый день, днем и ночью, видишь свою женщину и других женщин вокруг обнаженными, стирается новизна, интерес к «обнаженке» теряется… То ли дело — раздеть подругу…

Рила утащила меня наверх, переодеваться, и мы стали примерять обновки.

Она скинула с себя те тряпочки, что ее прикрывали, стала вертеться, прикладывая к груди белую рубашку с кружевами.

— Как, мне идет? Хорошо ли мне вот так?

И я не выдержал — сгреб ее… и произошло то, что должно было произойти, хотя она отбивалась и со смехом отталкивала меня, говоря:

— Времени нет, с ума сошел! Ты что…

Потом она, томно потягиваясь, сказала:

— Надеюсь, такая скорость не войдет у тебя в привычку? Мне бы не хотелось, чтобы мы всегда уподоблялись по скорости каким-нибудь мунга!

— Сама же говорила — скорее, скорее! А теперь мне пеняешь!

— Ну не настолько же скорее!

Я сплюнул в сердцах — этих баб не поймешь!

Одевшись, я вышел из комнаты. Возникло странное, непривычное ощущение, как будто бы я вернулся на Землю — так эта одежда напоминала земную.

Мой меч уже покоился на своем месте, на поясе, а рука висела на перевязи. Я был готов к поездке.

Глава 13

Колеса повозки грохотали по булыжной мостовой, разгоняя случайных прохожих с нашего пути. Рагун нахлестывал загаров, и через пятнадцать минут бешеной скачки вся наша гоп-компания уже была у въезда в порт.

Дежурные у ворот хмуро посмотрели на нас, пробурчав:

— Проезжайте!

— А деньги с нас за въезд? — крикнул им купец.

— Не велено с вас брать, Саркол приказал пропустить акому бесплатно!

Рила посмотрела на меня, ухмыльнулась и подмигнула:

— Любимый, да ты уже сделал себе имя в городе!

— Убив сотню человек, ага, хорошенькое имя! — пробурчал я. — Лучше бы я сделал себе имя как великий строитель или художник, а слыть кровавым убийцей мне как-то не нравится!

— Да ну тебя, — отмахнулась Рила. — Зато моего мужчину все знают, боятся и уважают! А что, вон папаша хотел меня выдать замуж за башмачника! Тьфу! — Рила осеклась, с опаской посмотрев на меня, — вдруг я подумаю, что она со мной только из-за моей известности. — Ты не думай, я в тебя влюбилась, когда ты еще, будучи простым воином, шел по пыльной дороге. Мне все равно, — известный ты или нет!

— Да перестань, — досадливо отмахнулся я, — не о том думаешь! Лучше подумай о том, куда мы денемся на корабле, когда у нас заказано три места, а нас шестеро! Придется ребят на пол класть спать, если не найдем для них спальных мест.

— Да ладно, — беспечно отмахнулась Рила, — неужели они моему герою-мужчине места не найдут для его слуг?! Найдут, никуда не денутся. Тем более что мы от Саркола пришли, не просто с улицы прибежали. Придумают чего-нибудь. И вот еще что: требуй, чтобы нам с тобой отдельную каюту дали! Я не желаю всю дорогу без мужчины существовать или, как мунга, где-нибудь в темном уголке совокупляться!