Манагер

— Они и не проходят. Снять с меня набедренную повязку норовит каждый первый, а вот замуж, замуж не особенно берут — я слишком умна и независима для них, слишком сильна. А мужчины не любят, когда жена умнее их. Да и за кого замуж-то? Для чего? Чтобы сидеть дома и чистить горшки? Если честно, мне нравится путешествовать, нравится торговать, и если бы не я, мы бы давно голодали. Если ты не понял, папаша только хорохорится, представляя себя важным купцом, заправляю торговыми сделками на самом деле я, а потому он может заткнуться. Я буду делать то, что хочу, и спать с тем, с кем хочу. Пока я еще не встретила мужчину, с которым могла бы представить свою совместную жизнь… кроме тебя, пожалуй, — усмехнулась она в темноте. — Я не знаю, но ты чем-то отличаешься от остальных мужчин, которых я встречала. Я не про строение тела или сексуальные возможности, — она опять усмехнулась, — я про что-то неуловимое, что в тебе есть. Я же вижу — ты умен, ты разговариваешь, как ученый господин, а не как выходец из леса, представитель племени дикарей, ты не тот, за кого себя выдаешь. Может, ты принц, путешествующий под чужим именем? Сознавайся! — Она хихикнула и погладила меня по животу, а потом прижалась теплой упругой грудью, уткнув нос мне в шею.

Я ошеломленно подумал: «Неужели все так очевидно и я так легко прокололся? Первая встречная девушка расколола меня до самой… м-дя, печально. Надо обдумывать все свои слова… и молчать побольше. Непростительный прокол. Впрочем, она очень умна, очень — вот почему ее и не берут в жены…»

Как будто подслушав мои слова, Рила негромко хмыкнула:

— Не бойся, я никому не скажу про тебя, мой принц… если ты еще разок доставишь мне удовольствие… или пару раз.

Утром я был свеж, как тепличный огурец, только что опрысканный водой из лейки. Кровь в жилах играла, планы казались легко осуществимыми, а будущее радужным. Наверное, тому поспособствовали вечерняя победа и ночные игры, а может, я ночью укоренился и слегка попитался из земли — если суп и недодал мне нужных веществ и минералов, то через корешки я все дополучил в полном объеме.

Купец, напротив, был помят, с отекшим лицом и дрожащими руками. Похоже, ему досталось крепко. Возможно, в рану попала зараза, что немудрено в тропиках, и его сейчас трясло в лихорадке. Рила кивнула мне и весело подмигнула, потом нагнулась к уху и сказала: «Ты был выше всяких похвал!» — отчего мое манагерское самодовольство взлетело выше самого высокого дерева, — вот ведь умеют же умные женщины польстить мужчинам. Может, она это говорит каждому, с кем переспала, я прекрасно это понимаю, а все равно приятно!

— Давайте быстрее, ребята, — хмуро сказал купец, глядя на наши подковерные игры. — Меня трясет, боюсь, что зараза проникла в кровь. Надо скорее к лекарю попасть, а лекарь в городе. Рила, давай на облучок, а Манагер и Мирака шагайте рядом — загару полегче будет. Я в повозку, иначе свалюсь. Поехали. Поехали быстрее, если хотите видеть меня живым и здоровым!

Повозка заскрипела и выехала на тракт — трупы разбойников так и валялись у дороги, и только какие-то ночные мародеры-зверьки объели им лица, так что казалось, будто покойники улыбаются нам белыми зубами.

Мирака недовольно посмотрела на трупы, раздраженно сплюнула и прошептала про себя:

— Скоты! Вчера я могла бы лежать под одним из них, а может, и под всеми. Так им и надо, ничуть не жалко! Кстати, Манагер, у тебя совесть есть?

Я опешил: чего это она вызверилась? Вроде никаких грехов я за собой не заметил, о чем не преминул ей тут же сообщить.

— То-то и оно, что не заметил. Старшую сестру заметил, а меня нет? Я что, уродка какая-то? С ней, значит, можно миловаться, а меня побоку? Бессовестные! Вечно я при раздаче подарков последняя!

— Э-э-э… — Я не знал, что сказать. — А не рано тебе? Может, ты еще слишком молода, чтобы думать о мужчинах?

— Ты как будто не акома, — насторожилась девушка, — ведь у вас девушки выходят замуж после первой крови! А ты рассуждаешь, как какой-то жрец из храма целомудрия.

— Да это я так, к слову пришлось, — пошел я на попятную. — Ты вправе решать сама, как и с кем будешь миловаться, согласен. Ну все, отстань, дай подумать. Да и мне надо работать — вдруг кто-то выскочит и нападет на нас снова! Не мешай наблюдать за окрестностями.

— Да ты просто уходишь от разговора, — проницательно сказала и ухмыльнулась Мирака. — Странный ты какой-то… но желанный. Потом обсудим.

И она зашагала к сидящей на телеге сестре, хихикая и чего-то бормоча про себя, типа: «А задница у тебя ничего…»

Я остался в гордом одиночестве и растерянности — это полный аут! Второй раз за сутки меня раскалывает, как орех, влюбленная девица. Да что же это такое делается?! Или бабы мне попались такие хитроумные, или я полный лох — стою на лыжах, а лыжи не едут… или лето, или я… хм, м-дя.