Манчестерская тусовка

Джонни стоял в сторонке перед телевизором и сворачивал пустой вещмешок — сделка состоялась. Звук был выключен, и на экране с молчаливой страстью трахались двое мужчин: на одном из одежды был только шлем космонавта, на другом — носки. Определенно, порно придумали мужчины и для мужчин. И с тех пор, как отпала неприятная необходимость высчитывать, чем бы таким привлечь к экрану женщин, порноиндустрия бросилась во все тяжкие. Когда Джейк смотрел гетеросексуальное порно, ему всякий раз бывало не по себе: в задумке режиссера обязательно чувствовалась какая-то звериная грубость. А снимать мужчину с мужчиной — тут уж не грех вздохнуть свободно и дать себе волю. С мужчинами можно делать все, что душе угодно — и совершенно не париться по этому поводу. Джейк уперся взглядом в экран, сосредоточив на нем все свое внимание и отгородившись от звука стереосистемы.

Джонни посмотрел на него.

— Джейк… Чувак, ты в порядке?

Джейк мигом вернулся на землю.

— Да… Был где-то не здесь.

Джонни ткнул большим пальцем в сторону телевизора.

— Перед этим была классная вещь — жаль, ты пропустил. Разносчик газет приходит за своими рождественскими чаевыми, а мужик стоит там в халате и говорит: «А как тебе это?» — Джонни сделал вид, будто раскрывает полы халата, указал глазами себе на ширинку и игриво приподнял одну бровь.

— Много продал?

— Все. Те, которые заказали Фил и Дэвид, и еще хренову кучу их гостям. Наверное, будут дарить друзьям на Рождество. Беспроигрышная затея. Такое ведь больше нигде не достанешь. — Джонни сунул пустую сумку под мышку и начал строить планы на будущее. — В следующий раз надо взять побольше американских. В немецких у всех такой вид, как будто они все делают по плану. У янки получается куда веселее.

Хорошее жесткое веселье. Такое, для которого еще нужно набраться храбрости — иначе не пропрет. Веселье без какой-либо трансцендентальной цели и без конца. То самое веселье, о котором поет Игги Поп в своем «Funhouse», в «Funtime» и даже в «No Fun».[60] Если бы потребовалось назвать основное занятие Игги, то вот ответ: жесткие поиски жесткого веселья — такого, о котором всегда поется безнадежно-тяжелыми прописными: «ВЕСЕЛЬЕ». В мире, которому нет конца, аминь.

— Можем валить? — спросил Джейк.

Джонни кивнул — пожалуй, да.

— А Шон и Фея?

— Они на заднем дворе, — ответил Джейк. — Вызывать такси?

Джейк вешал трубку, когда Джонни вернулся со стороны кухни.

— Машина будет через две минуты. Они готовы?

Джонни помотал головой.

— Фея остается. Поедем только мы с тобой.

— А что же Шон?

— Он был в саду. Фея сказал, они потом возьмут тачку на двоих.

Джейк забеспокоился.

— Ты разговаривал с Шоном?

— Нет, но Фея говорит, что доставит его до дома невредимым.

Джейк посмотрел в сторону кухни, Фея стоял в конце коридора и махал им рукой. На лице его пока сияла улыбка, но вот как оно будет, когда Шон обнаружит, что его бросили…

— Подождем на улице? — спросил Джейк.

По дороге обратно в Манчестер Джейк уже не мог думать ни о чем другом, кроме как о «спиде», который собирался купить, как только они снова окажутся в Деревне. Джонни сидел рядом и говорил о придурках, с которыми ему пришлось иметь дело днем.

Он тряхнул головой.

— От одного воняло тухлой рыбой. Я спросил у него, почему, а он сказал, что каждую субботу заготавливает себе недельный запас сэндвичей с рыбным паштетом. Заготовит — и потом всю неделю не парится по поводу того, чем пообедать.

Джейк слушал достаточно внимательно, чтобы в нужный момент сказать:

— Во дает…

— Ну! — ответил Джонни. — К счастью, его голова находилась в таком месте, что мне можно было не беспокоиться о том, как он воняет.

— Ты хоть помыться потом не забыл?

— Спрашиваешь! Слушай, а у этих парней туалет-то! — Джонни махнул головой в сторону заднего стекла — туда, где вот-вот должен был скрыться из виду Олдэм. — Джунгли на хрен какие-то!

Такси завернуло за здание «Дейли экспресс», и Джонни поинтересовался, что Джейк думает о Кевине Доннелли. Когда Джонни уходил со станции, заработав достаточно, чтобы оплатить услуги видеозаписи, парень все еще работал.

Джейк пожал плечами. Просто несчастный мальчик.

— А чего он с нами сегодня не поехал? — спросил он. Настала очередь Джонни пожать плечами.

— Привык жить только так и не представляет, что бывает что-то другое. Не знаю… Может, когда я его позвал, он не поверил, что я всерьез. А может, ему просто нравится зарабатывать деньги.

— Может быть, — кивнул Джейк. Интересно, сколько заработал Джонни на этом дельце с кассетами? У него-то самого была одна десятка с мелочью — не хотелось бы, чтобы это стало помехой его веселью. — Он, кстати, говорил, что встретил какого-то знакомого, которому тоже нужно кое-что переписать.

— Какого еще знакомого?

— Не знаю… Друга или постоянного клиента — что-то вроде того. Я сказал ему, что мог бы это устроить — за определенную плату.

— Ты уверен, что там не будет ничего незаконного?

— Ну, вряд ли он решил переписать фильм «Бэмби», правда?

— «Белоснежка и семь сексуальных гномиков».

— «Тысяча и одно феллацио».