Мандарин на снегу

– А тебя они заберут? Тебя в большой город?

– Куда ж я из Ленинграда?!

– Тогда и я вместе с тобой, – вздохнула я, радуясь, что принимаю правильное решение. – Пусть они там со своим Ванькой нянькаются!

– Да ты никак к братишке ревнуешь? Это плохо, Татьяна! Он теперь твой кровный родственник. Вы с ним и поддержите друг друга, и позаботитесь, когда уж нас не будет. Ты радоваться должна, что не одна теперь на свете остаешься.

Но в большой город меня не взяли. Вместо этого, мы пошли в ближайшую школу и записали меня в первый класс.

Учиться мне нравилось и нравилось ходить в школу, где красавица – учительница рассказывала много интересных вещей. Нам читали смешные и трогательные истории. И у меня всегда было чувство, что я иду не в школу, а собираюсь каждый день в театр.

Бабушка выдавала мне по утрам наглаженную форму, вплетала в косы банты и провожала до Львиного мостика, дальше я шла одна. Школа была совсем рядом.

* * *

В старших классах я спохватилась, что мне пора бы уже влюбиться. Все девчонки в нашем классе томно вздыхали и шептались по углам о своих тайных Ромео. И только я одна выпадала из этого круга избранных.

Я начала присматриваться к своим одноклассникам, пытаясь определить – подходит тот, или иной кандидат на роль моего сказочного принца. Но не находила отклика ни в своем сердце, ни в душе. Мальчишки, как мальчишки, что в них интересного.

В нашем дворе жил один мальчик – Сашка Мухин. Был он худым и длинным. Сашка учился в Вагановском училище; ходил, странно разворачивая ноги, и сильно задавался. В него были влюблены почти все девчонки нашего дома с первого по десятый класс. Становиться еще одной в этой длинной очереди мне абсолютно не хотелось.

«А вдруг, вся моя жизнь закончится, и я не встречу мальчика, за которого смогу выйти замуж?» – с ужасом спрашивала я у соседки Нади.

«Так не бывает! – Успокаивала Надежда. – Все люди женятся!»

«А вот и не все, Надечка! – возражала я. – Вот бабушка моя же не женилась! Значит, так никого и не встретила».

Надежда надолго задумывалась и посматривала на меня с легким сочувствием. У нее самой было целых три кавалера. И Надежда каждый раз придумывала способы, чтобы развести своих ухажеров по разным углам и не дать им встретиться всем вместе. Она давала им немыслимые поручения, выдумывала многочисленные болезни себе и своим родителям, чтобы ей не назначали свиданий. Приходила ко мне жаловаться на их упорство; но в тайне, я видела, она получала от всей ситуации удовольствие. А я завидовала.

Мне тоже хотелось назначать встречи и выбирать себе платье к свиданью, придирчиво рассматривая себя в зеркале и рассказывать подружкам о наших разговорах и демонстрировать засушенную розу, едва вдыхая ее тонкий аромат.

Ничего, абсолютно ничего этого не было в моей жизни. В отчаянии я даже пожаловалась бабушке на свое одиночество.

– Ты это о чем думаешь, Татьяна? – Грозно напустилась на меня она. – Ты должна думать об учебе, школа еще не закончена! Я за тебя ответ держу перед родителями.

Я разрыдалась от такого непонимания, а бабушка вдруг тихим голосом произнесла:

– Не надо искать любовь! Она сама придет, когда ты будешь готова!

– Да когда же это будет? – всхлипывала я.

– Будет, Татьянка, будет! Может, и не та будет, какую ты ждешь…

* * *

Автобус остановился посреди поля; несколько человек вышли и бодро пошагали по дорожке, ведущей к лесу.

Я, оставшись в одиночестве, стала оглядываться. Надя обещала прислать шофера, чтобы довезти меня до ее дома.

С некоторых пор моя старинная подруга и бывшая соседка по коммуналке, удачно вышла замуж и жила за городом в большом и красивом доме. Я была у них частым гостем, помогала Надежде готовиться к праздникам, баловалась с ее близнецами. Ее муж – Федор – был радушный, веселый, большой и толстый. Глядя на него, я каждый раз удивлялась: как он может сохранять свой веселый нрав и интеллигентность в нашем жестоком мире? У Федора была крупная адвокатская контора, и с жестокостью он сталкивался постоянно.

В их доме всегда было тепло и спокойно. Время текло неторопливо, за этим зорко следили большие напольные часы, точно отбивая каждую четверть часа. На белых стенах были развешаны яркие рисунки и детские фотографии. Под ногами путалась крошечная собачка – Маура – Неполина…, – а в народе просто Манька и громадный кот Сапфир с оранжевыми глазами. Неразличимые светловолосые близнецы – Севка и Славка с криками носились по дому или затихали в одной из комнат, и этой тишины всегда было слишком много. Надежда начинала нервничать и бежала на поиски.

Я в нерешительности топталась на остановке. Пассажиры бодро удалялись по дорожке, превращаясь в темные штрихи на белом снегу.

Солнце, еще несколько минут назад светившее так яростно и ярко, нещадно слепившее глаза, вдруг устало надулось, налилось багряным тяжелым светом и стало медленно клониться к земле. Сумерки выплывали из-за леса, неторопливо укрывая все темной пеленой, приглушая дневной свет, гася яркие краски дня, вытягивая тени.