Манелиос: Рождённый Мёртвым

— Я попросила, чтобы нам разменяли помельче, — её взгляд упёрся во второй, более тяжёлый мешочек. — Там шестьдесят две серебрушки.

— А в твоих личных запасах сколько? — мой вопрос заставил девушку слегка вздрогнуть. Да, знаю, что бью по больному, но надо понимать, какими финансами мы располагаем.

— Пять серебрушек, — пересиливая себя, ответила Рафаэлла.

— Это с собой, а вообще? — вот не верю, что она не оставила несколько заначек на чёрный день.

— Пара червонцев. Раскиданы по всей стране.

— И где ты их обычно оставляешь? — мне показалось, что у неё глаз дёрнулся от этого вопроса. И пока она собиралась с силами, чтобы ответить, решил её немного успокоить: — Я спрашиваю не для того, чтобы обокрасть тебя. Возможно, мне тоже придётся делать заначки на чёрный день. Вот и хотел узнать побольше у того, кто уже имеет в этом опыт. К тому же я не собираюсь у тебя ничего отнимать. Наоборот, я хочу понять, сколько нужно выдать тебе на карманные расходы.

Последние мои слова будто бы срезали у девушки камень с шеи, который тащил её к земле. Она распрямилась и как-то даже выглядеть стала лучше.

— Пойдём, — сказал я, завязывая мешочки и крепя их к верёвке на штанах, — по дороге расскажешь.

Как оказалось, способов припрятать небольшое количество монет довольно много. Причём пункт «прикопать» среди них не числился. Наличие обильных и частых дождей, а также отсутствие полиэтилена делало эту затею бесперспективной. Льняные мешки очень быстро гниют, а закапывать серебряник в кожаном кошельке экономически невыгодно, так как он стоит столько же, сколько и монетка внутри него. В общем, моя спутница изгалялась как могла. В городах и деревнях деньги рассовывала по разным щелям, в которые никто никогда бы не стал заглядывать. При этом чаще всего она делала это по одной монетке, чтобы случайно увидевший блеск человек, не стал тратить время и доставать. Конечно же, серебрушка — тоже деньги. Особо бедные зарабатывают по тридцать серебрушек в месяц. Но даже так, мало кто будет заморачиваться. А вот детишек стоит опасаться и совать монеты лучше в те места, куда они не дотянутся.

Кстати, о здешних деньгах. Серебрушка считается чем-то вроде минимальной денежной единицы. Примерно как у нас рубль. Но есть и более мелкая монета, сделанная из меди, которую называют полушкой. Равняется она одной десятой от серебрушки. Дальше идёт серебряник. Он и чуть крупнее, и на вид серебро в нём чище. Пять серебрушек равно одному серебрянику. Более дорогие монеты зовутся червонцами. Их уже делают из золота, и они в десять раз дороже предыдущих. Судя по тому, что проскакивало в споре Рафаэллы и торговца, существует ещё некий империал, что ценится даже больше. Но какой у него курс я не понял. Зато мне стало ясно, что червонец тут является самой распространённой валютой среди более богатого населения. А империалы, возможно, и вовсе присутствуют лишь на бумаге. Но это только моё предположение. Не вижу смысла расспрашивать об этом девушку и ещё больше показывать своё незнание.

В итоге, если перевести все мои деньги в серебрушки, то у меня сейчас на руках имеется 762 единицы. И чего собственно Рафаэлла так переживала по поводу наших средств? Наверняка же она знала, что сможет хорошо распродать полученное от наёмников добро. А вот почему она так расстроилась, когда я убил лошадь, теперь стало понятно. Ведь именно за этих ездовых животных мы получили больше 90 % всех денег. Знал бы я это заранее, ни за что бы не стал так разбрасываться средствами. Только вот о том, что обычная лошадь может так дорого стоить, у меня и в мыслях не было. Другой мир, другие правила. Но и того, что удалось выручить, должно хватить надолго.

Голода я так и не почувствовал, а потому ужин себе заказала лишь девушка. Я намеревался и себе взять, просто для интереса, но когда упомянул о том, что, скорее всего, не нуждаюсь в пище, получил от спутницы предложение отведать из её тарелки. Вот до чего её скупердяйство доводит. Она не только из своего кармана экономит, но теперь ещё и из моего. Но так как решение и впрямь оказалось довольно логичным, остановились именно на этом варианте.

Хлебнув какой-то овощной похлёбки, в которой мяса совершенно не наблюдалось, я понял, что ничего не чувствую. В смысле, сам факт того, что у меня есть что-то во рту, я осознаю, а вот понять, что именно, не могу. После этого нам принесли пару жареных лапок кролика, от одной из которых я и откусил. Результат не изменился. И если в первом случае можно было всё свести к низкому качеству самого блюда, то уж с мясом такой трюк не пройдёт. Пока жевал, пытался хоть как-то оценить свои ощущения. Кажется, что ешь что-то синтетическое. Как будто жвачка без вкусовых добавок. Только консистенция другая.