Манъёсю

Всякий раз как расцветут цветы
Вишни розовой, что носит
Имя милой,
Вечно буду вспоминать о ней
И любить сильнее с каждым годом…

Люди рассказывают: в старину жили трое отважных юношей. И все они добивались руки одной и той же девушки. Девушка, видя это, опечалилась и сказала себе: “Хрупкому телу одной девушки исчезнуть легко: оно как роса; сердца же трех отважных юношей смирить трудно: они подобны скале”.

Подумала она так и бросилась в пруд.

А отважные юноши были в отчаянии, и каждый из них сложил песню и излил в ней все, что было у него на сердце.

Вот эти три песни:

3788

Ненавистен мне пруд,
Пруд глухой в Миминаси.
Моя милая дева,
Когда ты пришла, чтоб на дне его скрыться,
Пусть бы высохли воды его в то мгновенье.

3789

Дитя Кадзура —
Плющ среди гор распростертых.
Если б только тогда ты обмолвилась словом
О том, что ты ныне уходишь навеки,
Я б, наверно, немедля вернулся обратно!

3790

Дитя Кадзура —
Плющ среди гор распростертых.
Как и я нынче,
Так же и ты приходила
И искала в пруду себе место поглубже.,

В древности жил один старик. Его прозвали старик Такэтори — “Старик, собирающий бамбук”.

Однажды, в последний месяц весны, он взобрался на холм, и когда взглянул вдаль, то вдруг увидел девять юных девушек, варивших на костре еду. Они были красоты необыкновенной, облик их напоминал прекрасные цветы, и он не встречал им равных.

Девушки, смеясь, окликнули его и сказали: “Дедушка, иди к нам, раздуй огонь под котлом”. И вот старичок, приговаривая:

“Ладно, ладно”,— потихоньку добрался до них и сел у костра.

Немного спустя девушки, еле сдерживая улыбки, наперебой стали спрашивать друг друга: “Кто позвал этого старичка?” И тогда старик Такэтори, смутившись, стал просить у них прощения: “Уж очень неожиданно встретился я с прекрасными феями, растерялся и осмелился дерзнуть. Теперь вижу свою вину и хочу попытаться искупить ее песней”.

Вот эта и две сопутствующие ей песни, сложенные им:

3791