Маневры 4

Сидя на раскладном стуле, Нечволодов внимательно слушал. Наконец я закончил свой доклад. Он встал, при этом легонько прихлопнул ладонью по столу и произнес: — Ну что же лейтенант, благодаря тебе и твоей группе, у нас появилось мощное обеспечение и тыл. Пока ты вел сюда в расположение саперов, я послал других на установление и обследование периметра зоны переноса. Полчаса на перекур и передых и пойдешь со своими орлами вот в этот район. — Подполковник показал пальцем зону моей разведки на чистой карте. Его палец уткнулся в район Стоянова и западнее его.

— Справа от тебя работает группа Куренного, слева Негурицы. Сейчас мы отправляем к нему машины за стрелковкой, гранатами и патронами. Ты пойдешь с ними. Подберешь на складе оружие себе и своим людям, а дальше сам по моему заданию. В драку не лезь, твое основное задание разведка, а она как ты уже понял шума не любит. Присматривай удобные места для засад и диверсий. Места здесь болотные, поэтому особое внимание мостам, мосточкам, бродам, гатям разным…

Лейтенант Джулай

Уже перед самым Стояновым, когда четко просматривалась его окраина, навстречу нам, по вязкой песчаной дороге, натужно завывая малосильным мотором, катил бронеавтомобиль с развернутой против движения башней. Не доехав до нас метров пять, броневик остановился, и через правую дверь из него вылез, плотного телосложения, в черной кожаной куртке военный. Я тоже рискнул выйти из БТРа. Сойдясь с ним где-то посередине, мы почти синхронно кинули руки в военском приветствии.

— Старший сержант Косовский.

— Лейтенант Джулай.

— Товарищ лейтенант, по приказу командира эскадрона веду разведку и наблюдение местности.

— А почему на восток, товарищ старший сержант?

— Так, сплошного фронта нет, немцы постоянно маневрируют, нам и приказано вести разведку и наблюдение во все стороны.

— Что смогли выяснить товарищ старший сержант?

— Передовой отряд противника занял южнее нас село Романовка, до которого отсюда километров двенадцать. На пути в соседнее село, — докладывал разведчик, — вражеские машины завязли в песке. Им остается преодолеть два километра проселка, а дальше сюда дорога с твердым покрытием. Кроме песка, немцам ничто не мешает.

— Это дорога с твердым покрытием? — я не смог удержаться от ухмылки.

— По сравнению с тем местом где они засели, то да. Там песок намного мельче — как пыль, чуток перегазовал и засел. У них водители к другим дорогам привыкшие…

— Какие у немцев силы?

— Около десяти мотоциклов с колясками, семь легких танков, четыре грузовика с пехотой и три орудия на прицепе.

— Да… С нашими силами, против них много не навоюешь, одна пушка на твоем броневике и два пулемета на моем, да пяток солдат…

— Тут на дороге, в двух километрах на восток застряли две установки комплексных пулеметов-закипели. Одна машина тянула другую, вот мотор и не совладал.

— Что же Вы не помогли?

— А-а… мы сами себя, еле тащили. Мотор то у нас обычный, а весу больше чем у груженной машины…

Во время разговора из броневика высунулся солдат и обратился к Косовскому:

— Товарищ старший сержант, тут немец кажется до ветру просится!

— Какой немец?

— Да спеленали мы тут одного, когда их колона застряла.

— Допросили?

— Нет, товарищ лейтенант, языком ихнем у нас никто не владеет. А вы что сможете?

— Попробую, давай его к нам.

Повернувшись, двинулся к нашей «семидесятке». Уже подходя, крикнул во внутрь:

— Начальника разведки на связь!

— Готово тащ лейтенант!

Обрисовав в нескольких фразах ситуацию, попросил капитана Суховея пригласить к радиостанции переводчика, что бы допросить немца побыстрей.

Через полчаса, мы уже представляли что происходит в районе Стоянова. С противоположной от нас стороны к местечку подходил передовой отряд немецкой танковой дивизии. Скорость его движения была резко снижена состоянием местных дорог. Точнее их полным отсутствием по немецким понятием. Как высказался об этом пленный немец: