Маневры 4

Сам бой почти не отложился в памяти, так смазанная картинка в объективе бинокля. Хорошо запомнилось, что перед открытием огня летеха-артиллерист принял из дивизиона доклад:

— Товарищ капитан, начштадив докладывает веер построен, огневые батареи к ведению огня готовы!

— По колонне… — передавал в трубку для кого-то в дивизионе… — осколочно-фугасной гранатой, взрыватель РГМ осколочный, заряд полный, основное направление… правее, один-ноль, уровень тридцать ноль, прицел сто восемьдесят, веер сосредоточенный… о-огонь!!!

Чтобы облегчить стреляющему опознание своих разрывов, сидящий на телефоне лейтенант сообщает разведчикам каждый раз: «Выстрел!»

И, в подтверждение над головой послышался шелест снарядов. Я представил как снаряд опускается к цели, неся в себе мощную взрывчатку и от этого у меня моментально захолонуло в груди. Мозг отметил как рядом замолкли связисты дивизиона, перестал двигаться карандаш топографа на специальном планшете. Сделан он был из фанеры, наподобие чертежной доски, на которую прикреплен лист карты масштаба 1:25000. У нас применялся другой. Хоть и закончил зенитное училище, но поработать на ПУО-9М пришлось не раз. От воспоминаний отвлек голос связиста:

— Недолет…

Глава 11

Предыдущий фрагмент

— Я вижу, Вы поняли, — сказал я Коровину — что теперь у нас основная задача — оборона склада. Часовые должны нести службу в отрытых ячейках, готовые в любой момент принять бой. Завтра необходимо почистить периметр от кустарника на расстоянии двадцать метров от ограждения, чтоб к забору невозможно было подкрасться незамеченным. Ходы сообщения необходимо углубить, хотя бы до одного метра. Если какие будут вопросы, я в БТРе.

Прихромав к нашей «семидесяточке», увидел что солдаты, разложив брезент, чистили оружие. Я тоже разобрал и протер свой ПМ (пистолет Макарова), пару раз для тренировки, разобрал ППД. За чисткой оружия шел неспешный разговор о прошедшем дне. Уже более подробнее расспросив своих солдат, узнал что произошло, пока я был без сознания.

Лейтенант Негурица

Один из солдат неторопливо и обстоятельно рассказал как дальше было дело, уже без меня:

— Пока старший сержант подбирался к одному из танков, из «крупняка» подбили другой. Наводчик влепил одну очередь и все! После боя мы потом лазили смотреть — весь экипаж на куски.

— А сержант как танк подбил?

— Не… они как увидали что мы один танк уже подбили так и дриснули через кусты назад.

— Что же вы из пулемета не смогли его достать?

— БТР как раз позицию менял, пока то да се, их уже и след простыл.

— А что дальше?

— А дальше пришел товарищ старший сержант злой как пиранья.

— А чем он танк собирался подбить?

— Как и положено по Боевому Уставу — РПГ.

— Ну может оно и к лучшему…

— Почему, товарищ лейтенант?

— Нсколько я помню, скоро в действующую армию начнут поступать противотанковые ружья по такой же патрон, как у нашего КПВТ. Значит и запас худо-бедно можно будет пополнять…

— Я как-то об этом не подумал…

— А вот как раз выстрелы к РПГ нам взять будет неоткуда. Вот поэтому я и сказал что к лучшему. Тем более, пробиваемость у гранатомета намного больше чем броня этих легких танков, так что прикажу-ка я на утреннем построении использовать РПГ-7, только по тяжелым танкам и в исключительных случаях.

— Это верно, товарищ лейтенант…

— Ну а дальше что было?

— Мы снова начали корректировать огонь и отстреливаться от немцев, хорошо что на складе затарились оружием и патронами, хотя под конец уже и они подошли к концу. Потом снова открыла огонь недобитая батарея и мы опять давали корректировку по ней. Тут наши подошли и отогнали немецкую пехоту в сторону границы.

— А вы?

— А мы на месте остались, конечно старший сержант сразу по рации доложил в дивизион о том что Вы ранены. Сначала хотели срочно к нашему врачу везти, а потом кто-то предложил что бы вас пехотный фельдшер посмотрел. Тот глянул на вашу рану и сказал что ничего особо страшного нет, и мы пошли за трофеями.

— Много набрали?

— Да нет, каждому по немецкому карабину, по паре сотен патронов, да пришлось БТРом подъехать и зацепить повозку с кабелем и рацией — их шрапнелью побило. И людей и коней.

— А где же повозка, что-то я не видел ее?