Мангуп

Подскакали телохранители Александра. В их сопровождении он выехал на возвышенность. Ясный месяц и белый снег позволяли увидеть все детали ночной резни. Ворота замка были открыты, и пятьдесят пеших воинов Богдана Раковицы мчались сверху, выкрикивая имя своего сотника. Конные молдаване кружили вокруг сбившихся у костров последних ещё живых турок и разили их саблями, копьями и мечами.

На востоке серело небо. Десятка два турок пытались спастись бегством, но Александр отдал распоряжение, и их настигли, посекли мечами.

Когда взошло солнце, весь склон горы был залит кровью и усеян мёртвыми телами. Молдаване ездили по полю, собирая трофеи. К Александру подъехал всадник с письмом от Штефана.

Военный совет отряда собрался в обеденном зале замка. Александр поднялся с места:

– Доложите о потерях.

Встал Теодорик.

– Предварительные цифры: восемнадцать убитых и тридцать два раненых.

– Поздравляю всех с крупной победой. Жаль, что у нас такие большие потери, но нет боёв без потерь. Тяжелораненых передать в отряд Сороки. У них достаточно женщин, способных ухаживать за ранеными. Собранное оружие передать партизанам. В лес стекаются все оставшиеся на оккупированной врагом территории крестьяне, и им крайне необходимо оружие. Нам столько его не требуется. Бомбарды, мортиры и часть наших пушек тоже оставьте им. Нам хватит фальконетов. Завтра состоится обговоренная с Сорокой операция по очистке от врага ближайшего города, который называется, если не ошибаюсь, Текуч. После операции небольшой отдых и сразу выступаем на север.

– Зачем нам менять базу, ведь лучшего местоположения просто невозможно придумать?– спросил Урекяну.

– Мы действуем на одной территории с крупным партизанским отрядом крестьян, дублируя друг друга. К тому же, мы достаточно наследили в округе и сейчас, когда снегопада нет, вычислить наше место пребывания османам достаточно легко. Ну и, наконец, только что мною получено письмо от Штефана, где он приказывает отряду двигаться по направлению к городу Бырлад. Возможно, скоро будет решающий бой.

– Что за операция по очистке города?– спросил Раковица.

– Для этого я и собрал вас всех,– сказал Александр, и стал подробно рассказывать о том, о чём они договорились с Евстративом.

Теодорик слушал княжича, смотрел на его молодое, решительное лицо и вспоминал упрямого черноволосого мальчишку, с которым когда-то по приказу князя Телемаха, сразу после битвы с ханом Ахматом, выехал в Черкессию. Тогда княжич прошёл суровую школу, получил самое высшее военное воспитание среди адыге, научился древнему охотничьему языку, на котором говорят только князья и самая высокая черкесская знать – шахобзе. Он слушал древние поэмы, в которых говорилось, что народ адыгов в своём пути из Аравии, жил в Анатолии. Потом, теснимый мусульманами, прошёл через Тавриду, где до сих пор стоят развалины крепости, называемой татарами Черкес-Кермен; а равнина между речками с татарскими названиям Бельбек и Кача, до сих пор называется Кабарда и Черкес-дюзь – черкесская равнина. По легендам, крымский хан преследовал черкесов, пока не потерпел от них сокрушительное поражение на равнине, которая получила название Ордынской – Вуордебуадж по-черкесски. И стали адыге великими воинами, с раннего детства приучали они своих детей к седлу и сабле. Разбой, грабёж соседей служили основными источниками дохода адыге. Но черкесы не убивали людей без разбора, не уничтожали посевы, рассчитывая через некоторое время совершить набег опять.

Княжич многое перенял у черкесов, потому что мало на земле других таких воинов. Двести черкесов стоят тысячи ордынцев. Один против пяти. Тяжело было княжичу соревноваться с черкесскими мальчишками, но, благодаря уму, природной силе, выносливости, мгновенной реакции, выстоял княжич. В многочисленных состязаниях, турнирах, стычках с отрядами Орды, постепенно он стал выходить победителем. С расстояния ста шагов на полном скаку лошади он научился поражать стрелой мишень размером с беличью голову.

Радовался Теодорик успехам молодого княжича. Но участия в грабительских набегах на соседей Александр не принимал. Это было жёсткое условие, поставленное князем Телемахом, и Теодорик выполнял его строго. Христинин не должен проливать невинную христианскую кровь, не должен отбирать добро у простых людей. И пусть неверующим вырос княжич Александр, но душу свою он не запятнал.

Александр замолчал. В комнате стало тихо. Наконец, Богдан Раковица сказал.

– План действий мне понятен, но, на мой взгляд, следовало бы предварительно послать разведчиков. Мы даже не знаем, сколько в городе войск. Не знаем, где они располагаются и какими средствами защиты обладают.

Александр кивнул Рарешу. Тот откашлялся и объяснил.