Мани, или азбука денег

Оказавшись дома, я первым делом ласково обняла Мани и прошептала ему на ухо, что теперь начну зарабатывать деньги. Он торжественно протянул мне лапу. Видно было, что он очень рад.

Сразу после обеда я позвонила Марселю и рассказала ему о своей первой работе.

— Вот видишь, Кира, все-таки получилось, — только и сказал он. Я была немножко разочарована, потому что ожидала похвалы. Но потом я обратила внимание, что он впервые назвал меня не "кукольным мозгами", а по имени. Это был добрый знак.

— Но я хочу напомнить тебе два важных правила. Во-первых, ты не должна ограничиваться только одной-единственной работой. Она может закончиться куда скорее, чем ты думаешь. Поэтому займись поисками дополнительной работы.

Это показалось мне преувеличенным, но я решила все-таки последовать совету кузена.

— Во-вторых, — продолжал Марсель, — у тебя обязательно появятся проблемы. Проблемы, на которые ты сейчас не рассчитываешь. Тогда и выяснится, нюня ты с кукольными мозгами или человек, достойный того, чтобы зарабатывать деньги. Ведь если все идет хорошо, зарабатывать может каждый. Но когда появляются трудности, тогда все становится ясно.

Я не представляла пока, что делать со вторым советом, но, тем не менее, вежливо поблагодарила и отправилась вместе с Мани за Наполеоном. Как я и думала, Наполеон оказался очень симпатичным псом. Он ужасно обрадовался, что может поиграть с Мани. Обе собаки азартно, до изнеможения гоняли мячик, который я принесла с собой.

Правда, когда поблизости оказывались другие собаки, я не могла удержать Наполеона. Поэтому я решила в ближайшие дни научить его садиться и ложиться по команде. А потом я научу его послушно ложиться, если рядом оказываются чужие собаки.

Вернувшись наконец, домой, я обнаружила, что у нас гостья — моя тетя Эрна. Хотя она и жила всего в тридцати пяти километрах от нас, мы давно ее не видели. Она не приезжала с тех пор, как у нас появился Мани.

Когда мы здоровались, тетин взгляд упал на белого Лабрадора. Мама объяснила, что собака сама пришла к нам и что мы так и не смогли найти ее владельца. Тетя Эрна, наморщив лоб, очень внимательно осмотрела Мани. Похоже, что-то было не так.

— Сколько времени собака живет у вас? — спросила она, не сводя глаз с Мани.

— Около девяти месяцев, — ответила мама.

— Думаю, у меня есть для вас важная новость, — очень серьезно сказала тетя Эрна. — Я почти уверена, что знаю, чья это собака.

— Это моя собака, — поспешила заявить я.

— Нет, она принадлежит человеку, который живет недалеко от нас, — настаивала тетя.

Я почувствовала страх.

— Но теперь он наш, раз он так долго живет у нас, — упрямо крикнула я.

— Не кричи на тетю Эрну, — мама строго посмотрела на меня. — Что это за манеры?

У меня зашумело в голове, а в животе появилось какое-то неприятное чувство — паническое чувство собственного бессилия. Как будто издалека услышала я папин голос:

— Ну что ж, завтра мы поедем с Мани к этому человеку и все решим.

Я не хотела больше ничего знать и выбежала из комнаты. Мани последовал за мной. Оказавшись у себя, я заперла дверь и бросилась на кровать. Я плохо соображала, но одно знала совершенно точно: ни за что не соглашусь я отдать Мани. После всего, что с нами случилось, мы принадлежали друг другу. Уж лучше я убегу с ним из дому.

Мани положил голову мне на колени и смотрел мне в глаза. Ему не нужно было ничего говорить. Я все читала в его глазах. Он от меня не уйдет.

Прежний хозяин Мани

На следующий день мне не хотелось идти в школу. Я боялась, что, вернувшись домой, больше не застану Мани. Но папа пообещал, что возьмет меня с собой, когда поедет к соседу тети Эрны.

Моника уже успела привыкнуть, что я стала неразговорчивой. Но на третьем уроке я не смогла больше молчать о своих проблемах. Я сообщила ей, какую плохую новость привезла моя тетушка. Моника мне сочувствовала.

— Если тебе придется прятать Мани, то он может побыть у нас, — предложила она.

Я почувствовала огромное облегчение. И уверенность, что все кончится хорошо.

Но по дороге к тете Эрне мне было не по себе. Вместе с ней мы отправились к ее соседям и вскоре увидели большущую виллу, стоявшую посреди великолепного парка. Швейцар открыл ворота, и мы медленно подъехали к дому.

— Кто бы здесь ни жил, денег у него куры не клюют, — удивился папа. А тетя Эрна пояснила:

— Господин Гольдштерн заработал огромное состояние на биржевой игре. Правда, я слышала, что он не так давно попал в аварию. Не знаю, вышел ли он уже из больницы.

Я сидела, обняв Мани, и желала только одного: чтобы господин Гольдштерн со всей своей виллой растворился в воздухе.

Дверь нам открыла предупрежденная швейцаром горничная в форменном платье. Выйдя из машины, тетя Эрна объяснила причину нашего приезда. И вскоре мы уже стояли перед господином Гольдштерном. Он был маленького роста, с очень симпатичным лицом. Я была готова заранее возненавидеть его. Но, к моему собственному удивлению, почувствовала к нему расположение. И он оказался очень умным. Он тут же понял, что я привязана к Мани больше других.