Маньяк

А вдруг кто увидит? Промелькнула странная мысль, и стало стыдно. Я что, шлюха, что в кустах вот так? Лицо покраснело, а пальцы все тянули эту ткань к коленкам. В животе заурчало, и вдруг в паху что-то вспыхнуло. Светлана заморгала, сжалась. Его пальцы бегали по ее телу, то хватали грудь, что провисала от того, что она нагнулась вперед, то опять бежали к ее заду, то старались проникнуть ей между ног.

Она вспомнила последний свой секс со Славой. Он был тупой, так, ради галочки, никаких ощущений или переживаний, просто секс. Светлана рассталась с ним со скандалом, он еще долго приходил к ней, звонил, просил прощения. А ведь раньше было совсем не так. Она тяжело вздыхала, прижималась к нему, тянулась губами и позволяла делать ему все то, что хочет мужчина. Но это было уже давно, очень давно.

И вдруг в паху опять все вспыхнуло. Светлана чуть присела, сжала посильнее ноги. Секс. Секс. Она тяжело задышала. Эта пика у горла, зачем она тут? Боль, пронизывающая боль. «Да будь ты проклят», — подумала она и выпрямила ноги в коленках.

За ее спиной что-то зачавкало, что-то прижалось к бедру. На мгновение Светлана замерла, ожидая его. Нет, она не боялась, почему-то сейчас хотела этого, даже не понимала почему, но хотела, чтобы мужик сделал свое дело и отвалил. В паху загудело, как пустой бидон. Она ждала, ждала, ждала…

Опять послышалось чавканье.

— Черт… — Проворчал он.

Он возился и трясся на месте.

— Что не так? — прошептала она.

И тут он отпустил ее. Железная пика, что все это время тыкала ее в горло, пропала. Светлана, не понимая, стояла, задрав свой голый зад, и слушала его возню. Что он там делает? Подумала она и с опаской посмотрела себе за спину.

Кусты скрывали их, они были в самой их гуще. Светлана опять услышала голоса людей. Выпрямилась и уже с иронией смотрела на этого мудака. Он стоял и тряс свой никчемный мужской инструмент, что болтался в его руке как сдувшийся шарик. Ей захотелось засмеяться. И если бы он сейчас все исправил, вернул своей колбаске силу, то Светлана повернулась бы к нему опять спиной, чтобы закончить начатое. Ей хотелось, да, уже хотелось это. Но теперь она разозлилась.

Быстро натягивая колготки с трусами и опуская юбку, она зарычала:

— Козел! Петух! Придурок! — Ее голос повышался с каждой буквой.

Он выпрямился и с ужасом посмотрел на нее. В следующую секунду она въехала ему ладонью в лоб, отчего его тело буквально отлетело на метр назад.

— Стой, придурок! — рыча, схватила его за ворот куртки, но мужчина затрепыхался и постарался вырваться. — Ты не закончил начатое, — ее глаза налились кровью.

Светлана не узнавала себя, она была в гневе, точно так же, как один раз в школе на дискотеке избила парня, что рыпнулся на ее подружку. Тогда она схватила его за волосы и несколько раз ударила о свое колено, отчего мальчишка, скуля, брызгаясь слюной и кровью, умчался от нее подальше.

— Стой! — крикнула Светлана, но видя, что он выворачивается, не удержалась и со всего маху пнула ему в зад. Он пулей вылетел из кустов, упал на траву, быстро вскочил и, поправляя на ходу свои штаны, скрылся за школой.

— Козел! — еще раз крикнула ему вдогонку, выпрямилась, поправила юбку и, нагнувшись к своему пекинесу, ласково сказала. — Что за мужики пошли? Даже изнасиловать не могут.

Она вышла на свет фонаря, прищурилась и опять почувствовала, как на кожу упала капелька дождя.

— Бегом, бегом, малыш, нам пора.

И пекинес радостно побежал, перепрыгивая через бордюры.

Волна

Нет ничего приятнее, чем быть обязанным во всем самому себе!

Зима — потрясающее время. Всегда ее любила, как и лето, но все же лето больше. Осень же навевала грусть, а весна — грязь. Да, грязь, хотя она сменялась зеленью. Но этот холод, сырость и чавкающая под ногами жижа меня раздражала. Я радовалась тому, что в этом году так много снега. В последние годы почему-то редкость. Кажется, что в детстве все было не так, сильней морозы, больше снега, слаще конфеты и время длиннее.

На улице со вчерашнего вечера падал мелкий снег, самый приятный. Не люблю снег хлопьями, он потом тает и кроме неприятностей больше ничего не остается. А вот мелкий, даже игольчатый снежок, вот это да. Такой останется надолго, до конца зимы. Если на улице было не холодно и не было ветра, то выходила на одну остановку раньше и шла пешком. Сегодня же утром я опаздывала. С командировки вернулся Валерик, мой любимый мужчина, мой муж. Кажется, не видела его целую вечность, так соскучилась, что не смогла отлипнуть от него весь вечер. Все рассматривала его как в первый раз. Казалось, что все не то, что я забыла его. Старалась вспомнить каждую царапинку на его теле, каждую морщинку, каждый волосок. Глупо, но я была счастлива в этот момент, счастлива и сейчас, хотя и опаздывала.