Маньяк

Игорь трясся, его подосиновик несколько раз вываливался, он, ругаясь, обратно втыкал его и опять продолжал трястись. Ее безвольное тело — как медуза, что лежит на камне, оно уязвимо, слабо, и любое прикосновение к нему давало волну за волной. Груди плавали из стороны в сторону, подпрыгивали, как только он в нее входил. Тело буквально плясало на диване.

А потом все кончилось. Он остановился, замер перед решающим прыжком. Выждав несколько секунд, резко вогнал в Верку свой поганый хрен. Она зарычала. Понимала ли она что происходит, но рык был ужасным и напугал Игоря. То ли от страха, то ли настало время, но он кончил. Еще какое-то время, склонившись над ней, выжидал, пока капли спермы просочатся, а потом просто отвалился, оставив Ирку лежать. Он потерял к ней интерес.

Максим дождался своей очереди.

Ковыляя, Игорь вышел, принес свой телефон и включил камеру. Иркины губки смеялись над ним, они так и остались раскрытыми в злобной ухмылке. Их цвет потускнел, они темнели, увядали.

Небрежно, как куклу, Максим посадил Верку. Ее тело валилось на бок, руки болтались, а ноги просто мешались. Сел рядом и, с силой приподняв обмякшее тело, посадил ее себе на колени. Черный лобок засиял, губки опять зацвели алым цветом. Придерживая одной рукой Верку, другой взял свой кол, который сильно отличался от того, что был у Игоря. Длинный с заостренной головкой, похожей на наконечник копья, он уперся в Веркину попку. Под ее весом древко согнулось, Максим поморщился, задергался. Чуть приподнял Верку и опять опустил на свой наконечник.

Верка забормотала, завиляла задом, руки непроизвольно замахали. Она то поднимала голову, то обреченно опускала ее. Вдруг завизжала и тут же резко замолчала. Руки Макса крепко держали ее, не давая возможности соскользнуть в сторону. Она еще раз дернулась, тут копье вонзилось в центр и сразу пронзило ее зад. Верка пьяно зарычала, замотала головой. Руками Максим прижал ее к коленям, и она окончательно села на кол и сразу же успокоилась.

Игорь смотрел, как Верка давала им ее трахать. Ему нравилась смотреть, как она безвольно вела себя. Обреченно раздвигала ноги и давала делать что хочешь. Она позволяла им пользоваться собой, и это Игоря возбуждало, его член задергался. Он посмотрел на него, а после на Веркины всклокоченные черные кусты. Не удержавшись и схватив свой явно твердый и преобразившийся боровичок, громко заявил Максу, что хочет ее спереди. Максим не стал возражать, он посильней прижал Верку к себе и повалился спиной на диван.

Ее руки повалились вслед за ее телом, волосы прикрыли лицо. Макс положил женское тело себе на грудь, ноги согнулись в коленях, он тут же развел их, лаз раскрылся, готовый впустить непрошеного гостя. Игорь затрясся, нагнулся, ткнул своим членом, и он тут же провалился. Он ошарашено заморгал, тяжело задышал и сразу дернулся. Верка задрожала, ее тело поплыло. Она замахала руками, ее пальцы впились в спину Игоря и, царапая когтями, прижали к себе.

Наше подсознание порой творит с нами злую шутку. Мы думаем, что управляем ситуацией, что мы решаем, что и когда делать, но это не верно. Есть сознание и есть подсознание, именно подсознание порой делает за нас всю работу. Впитывая опыт прошлого, при необходимости выдает за действительность. Подсознание — это работа нашего мозга. Мы можем прийти на работу и не вспомнить как это сделали, приготовить еду, даже не осознав, когда почистили картошку и поставили ее тушить. Это все опыт, который был накоплен и записан в наш мозг. И теперь подсознание выудило эту команду, управляя нашим телом, выполнило действие. Подсознание говорит, что нам нравится, а что нет, что мы хотим, а чего нет. Опять же, оно опирается на опыт, накопленный ранее. Но порой подсознание и раскрывает нашу сущность. Оно предательски выуживает из прошлого то, что нам нравилось, от чего получали удовольствие и стремится в дальнейшем к этому же.

Верка застонала, не просто застонала, а блаженно застонала. Прикусив губку, она напряглась, ноги чуть задрожали, но руки Максим не дал ей выпрямить. Он толчком бедер вогнал поглубже свой кол, она зарычала, ей не очень нравилось. Пьяный Игорь, с трудом сдерживая себя, схватил ее груди, скомкал, мягкая плоть как желе выступила между пальцев. Верка вскрикнула, резко подняла голову и совершенно трезвым взглядом посмотрела ему в глаза. Игорь отпрянул назад, и чуть было не выскочил из нее, лишь цепкие Веркины пальцы не дали ему отвалиться. Она сжала их, когти впились ему в кожу, оставляя глубокие царапины. А потом Верка дернула бедрами, взвыла, голос исходил откуда-то из самой глубины, из живота. Ее голова рухнула обратно Максиму на шею, глаза закрылись, и она снова, как несколько секунд назад, провалилась в спиртовой вакуум.

Мы порой говорим одно, но подсознание все отрицает, оно не лжет, оно, как у ребенка, открыто для всех. Его не обманешь по причине того, что подсознание — это вся предыдущая жизнь.