Маньяк и сокровище

Такое же впечатление утвердилось и в мыслях молодого оперуполномоченного, и душа его загрустила от этого еще только больше. У него уже начинало складываться определенное мнение, что с помощью его непосредственного руководителя и начальника уголовного розыска этот оперативник сможет склонить его признаться в чем угодно, даже в том, что он некогда организовал потопление «Титаника» или в крайнем случае всего лишь убийство Кеннеди. Объятый страхом и колотящей его нервной дрожью молодой человек, прекрасно понимая, что помощи ему ожидать в данном случае неоткуда, тут же замкнулся в себе и приготовился выдерживать непередаваемый человеческими словами сокрушительный натиск. Именно поэтому, не в силах сдержать дребезжащей интонации голоса, на заданный подполковником вопрос, он, опустив книзу глаза и насупив лицо, словно загнанный в угол зверек, злобно ответил:

– Я ничего такого не делал и раскаиваться мне не в чем. Вы собрались «повесить» на меня очередное нераскрывающееся убийство, так что же, дерзайте – на то воля ваша.

– Ты давай здесь не умничай, – грубо оборвал его Герман Петрович, в присутствии областного оперативника не решившийся рыкнуть, по обыкновению грубо, – следы преступника ведут к твоему дому и там обрываются – это может означать только одно: ты и есть тот жестокий убийца.

Ивановский подполковник одарил неугомонного и не отличающегося большим умом начальника очень откровенным «остужающим» взглядом, явно говорящим о том, что тот значительно опережает события, да и попросту суется не в свое дело, а главное, что офицер уже очень пожалел, что позволил ему участвовать во время допроса, тем не менее вслух ничего не сказал, а обращаясь к Денису, промолвил:

– Согласишься ли ты, если к тому возникнет необходимость, пройти полиграф и ответить через него на интересующие нас вопросы?

– Конечно, – не задумываясь выпалил молодой человек, придавая своим словам как можно большей уверенности, – мне скрывать абсолютно нечего, и я готов на любые процедуры, лишь бы только доказать свою невиновность. Я сам не понимаю, как такое стало возможным, что следы маньяка-убийцы привели к моему жилищу. Очевидно, просто меня кто-то хочет подставить?

– Но зачем? – вмешался в разговор Бесстрашный, выгодно отличавшийся от Карелина своим более покладистым характером и непременным желанием докопаться именно до истины, а не «загрузить» на преступление первого попавшего под подозрение человека, – И главное – кому «Такое», вообще, могло прийти в голову?

– Я не знаю пока, – понуро опустив книзу голову, продолжал Денис подрагивать нервными нотками, – но непременно хочу это выяснить…

Договорить он не успел, так как Герман Петрович, никак не реагировавший на мимику ивановского сотрудника и считавший себя непревзойденным мастером развязывать языки, грубо оборвал его реплику и, придавая лицу звериное выражение, грозным голосом прорычал:

– Хватит нам уже здесь «Ваньку валять»! Мы всё уже знаем (что именно ему известно, он уточнять не потрудился, полагая, что одного этого утверждения будет достаточно), и все равно тебя, «мерзавца», засадим: доказательств хватает, давай уже сознавайся и сэкономь время нормальным людям! У нас и без тебя, «ублюдок», мороки хватает!

Ивановскому оперативнику, очевидно, было в диковинку видеть подобное проведение следственных действий, и он, выпучив от удивленья глаза, ошарашенно уставился на «Целого» начальника поселкового отделения, явно не понимая, как такой неотесанный человек мог дослужиться до столь высокого чина. Тем не менее, верный своему служебному долгу, он посчитал необходимым осадить зарвавшегося руководителя.

– Товарищ подполковник, – сведя к переносице брови, придал он своему голосу металлических ноток и, нарушая все допустимые инструкции, молвил, – что Вы себе позволяете? Еще достоверно не установлено, что этот молодой человек имеет какое-то отношение к совершенному преступлению, и мы пока еще не знаем, является ли он лицом, причастным к тому убийству. Мы пытаемся сейчас разрешить сомнения, возникшие касательно некоторых событий, а если Вы этого не понимаете, то прошу Вас покинуть место проведения допроса, либо отойдите в сторону и не мешайте, пожалуйста, устанавливать все обстоятельства этого и без того сложного дела.