Маньяк не знает слова «нет» (СИ)

— Твои преступления заключаются в насилии и издевательстве над такими, как мы. Твоим почерком является роза. Все пострадавшие остаются с потерей памяти…

— Два!

— Ох, эм…эм…Черт, — мужчина замельтишился и стал ходить от одного угла в другой. — Мотив. Твой мотив. В чём может заключаться мотив инопланетянина? Неужели…

— Я уже в предвкушении! — вырывающийся из заключения Оффендер находился в паре шагов от ненавистных полицейских.

— Ты здесь, чтобы завладеть… — не успел договорить свою мысль детектив, как маньяк его перебил.

— Вашими задницами, — прорычал он. — Почти угадал, — монстр выдохнул и довольно навис над мужчиной. Голова детектива втиснулась в плечи. Раздались выстрелы. Взрыв и треск стекла. Тусклый свет померк и темнота всеми овладела. Звуки отлетающих пуль от стен. Послышался болезненный вскрик Элеоноры.

— Придурки! Остановить огонь!

В кромешной темноте сверкнули сиреневые огни. Послышалось приглушённое рычание.

«Уходи…», — сквозь боль попыталась дозваться Элеонора до Оффендера. «Ты не должен здесь находиться».

— Где он? — отозвался один из полицейских. — Детектив?

— Я цел, — холодно отозвался тот и включил фонарь. — Где этот монстр? Его кто-нибудь видел?

— Нет, он словно исчез.

Яркий свет осветил изломанную камеру. Элеонора лежала в луже крови.

— Ох, черт! — вскрикнул коп.

— Что встали? — возмутился детектив. Он опустил голову вниз и увидел, как его ботинки были измазаны в крови сотрудника полиции. — Черт. Кто вам приказывал стрелять?!

— Никто. Но…

— Что «но»?! Немедленно пошёл за помощью! Хотя стой. Я лучше с тобой пойду.

Элеонора осталась одна. Захрустело стекло. Шаркающие шаги проплыли волнами по помещению. Пострадавшая лежала на боку с пулевым ранением в животе. Невыносимый холод пронизывал до самых костей, дыхание стало поверхностным, а голова неспешно наливалась неприятной тяжестью. Тошнота подкралась незаметно, как и чёрные ботфорты, которые остановились напротив глаз. Элеонора ощутила прикосновение. Оффендер приподнял и, как можно осторожнее, оттащил напарницу к стене.

— Не смей помирать, — прошипел он, мозоля «взглядом» Элеонору.

Белоснежная когтистая ладонь резко ринулась в карман плаща, стараясь найти что-то, что могло бы потянуть немного времени. Оффендер достал небольшую бутылочку с неизвестной розовой субстанцией. Открыв сосуд, повеяло сладким приторным ароматом роз. Элеонора закашляла, истекая кровью, она была готова вот-вот закрыть глаза, но что-то её хлопнуло по щеке. — Держи глаза открытыми, — Элеонора недовольно зашипела от боли.

Массивный силуэт присел на корточки и потянулся к ране. Элеонора попыталась отстранится, но боль была настолько великой, что она ничего не сумела сделать. Оффендер схватил нахалку за подбородок и произнёс: «Не делай лишних телодвижений, если хочешь жить».

Элеонора послушно осталась сидеть. Холодные длинные пальцы впились в отверстие пулевого ранения. Элеонора громко вскрикнула. Оффендер укрыл ладонью рот и продолжил доставать пулю. Сквозь пальцы послышался жуткий вой. Пара капель слёз попали на ладонь безликого. Треск. Лязг-лязг. Пуля упала на пол. Оффендер взялся за сосуд со странной субстанцией.

— «Даже не думай, что я тебя так просто оставлю. Ты мне всё ещё должна, дорогая», — он иронично ухмыльнулся, став размазывать склизкую «мазь» по ранению. И хоть вокруг было темно, и только последние закатные лучи солнца выглядывали из-за маленького окошка, но Оффендер всё прекрасно видел. Ночное зрение его ещё никогда не подводило. Рана стала неторопливо затягиваться. Элеонора из бледного гриба, стала преображаться и лёгкий румянец показался на щеках.

— «Гавнюк», — напарница вот-вот была готова потерять сознание. В темноте показался белоснежный оскал.

— «Поправляйся, персичек. Тебе ещё пригодятся силы».

Полицейский участок озарился ярким светом. Скорая и пара полицейских вбежали в изолятор временного содержания. Монстра нигде не оказалось. И только Элеонора лежала у стенки без сознания.

Глава 13. Дом, милый дом

Минул рассвет. Тонкие лучи летнего солнца проблёскивали из-за горизонта. Странник в чёрном одеянии шёл сквозь глухой лес. Послышался щебет пробудившихся птиц. Прозрачные капли росы стекали по стеблям и виднелись на листьях деревьев. В воздухе витал свежий хвойный аромат. Силуэт безотрадно направлялся в сторону одинокого, окутанного туманом, дома. Из под ботинок доносился треск сухих веток.

Уже издалека была видна тёмная черепица крыши знатного викторианского особняка. Двухэтажное сооружение глядело сверху вниз на прибывшего с неким осуждением. Оффендер ощущал себя рядом с домом чужим. Порой данное чувство пробуждалось и вновь утихало, когда он для себя понимал, что уже не является частью прошлого. А всецело и полностью отдан настоящему — безликому монстру.