Маньяк по вызову

- А теперь чифирь! - снова недовольно морщилась Нинон, и у меня возникало почти непреодолимое желание послать ее подальше на пару с безутешным банкиром. И сдерживало меня лишь то обстоятельство, что сама Нинон добровольно возложила на себя еще более хлопотную обязанность: утирать горькие слезы вдовца как в прямом, так и в переносном смысле. В конце концов она весьма в этом поднаторела и очень даже прочувствованно внушала банкиру, что "жизнь не кончена, она продолжается, и однажды он еще будет счастлив" и чуть ли не увидит небо в алмазах. Немудрено, что в какой-то момент эта трогательная сцена живо напомнила мне финал "Дяди Вани", жаль только, Нинон в итоге так охрипла, что еле говорила.

Как бы там ни было, но наши с Нинон совместные усилия привели-таки к желанному результату: банкир успокоился, неплохо перекусил и даже задремал на плече моей отзывчивой, как выяснилось, подруги юности. Потом мы с Нинон бережно уложили его в постельку, пообещав на прощание, что завтра непременно поедем на похороны, хотя эта перспектива меня не радовала, о чем я поспешила сообщить Нинон, едва мы вышли за порог банкирской "юдоли печали":

- Чего мы не видали на этих похоронах, интересно?

- Вот уж не думала, что ты такая черствая, - сипло выдавила из себя Нинон, - человеку нужно оказать поддержку.

- Хорошо, - смирилась я, - будем его поддерживать с двух сторон, ты слева, я - справа.

Поскольку от банкира мы возвращались в глубоких сумерках, то близорукая Нинон, следовавшая, как и положено хозяйке, впереди, налетела на оставленное мной на террасе ведро со смородиной:

- Ч-черт... Эт-то еще что такое?

- Что-что, смородина, - буркнула я, - между прочим, ей бы надо ума дать.

- Что ты имеешь в виду? - туго соображала Нинон.

- Да ничего нового, варенье сварить, например, или там компот...

- А на черта мне варенье? - огрызнулась Нинон. - С детства терпеть не могу варенье из смородины.

Я развела руками:

- Ну тогда я не знаю... Ты же сама мне сказала, что неплохо было бы собрать оставшуюся смородину...

Нинон призадумалась:

- Ладно, давай ее пока в подвал опустим, а потом что-нибудь придумаем. Там одно ведро уже стоит.

Мудрое решение, ничего не скажешь, сначала собрать ягоду, а потом уже соображать. Ах, как это по-нашему! Но вступать в продолжительные дискуссии с Нинон я не стала, потому что с ног валилась от усталости, да и моя подружка чувствовала себя нисколько не лучше меня, если не хуже. Как-никак основной заряд банкирской скорби пришелся именно на нее. В общем, даже не поужинав, мы завалились спать. Не знаю, что снилось Нинон или убаюканному нами банкиру, а мне приснился мужчина моих несбывшихся снов. Вроде бы он пришел брать у нас с Нинон очередные показания, и не один, а с младенцем, завернутым в одеяльце с кружевным уголком, атласной ленточкой и прочими умильными причиндалами. Приснится же такое!

***

- Вставай, вставай, - тормошила меня Нинон.

Я подскочила, не успев толком протереть глаза:

- Что еще случилось? Банкир утопился в ванне?

- Типун тебе, - буркнула Нинон. - Уже десятый час. Ты что, забыла? В десять за нами приедет машина.

- Забудешь такое, как же... - Я слезла с софы, потянулась перед распахнутым окошком. Яркое летнее солнышко упруго перепрыгнуло с оконного стекла на мое лицо. Я зажмурилась и подумала: какая это все-таки нелепость отправляться в такой день на похороны. А умирать, а навеки погружаться в сырую землю? Гм-гм...

- Завтрак уже готов, я тебя жду, - подбодрила меня Нинон и юркнула за дверь.

Я немного потерла ладонью слегка ноющую шею - видно, спала в неудобной позе - и принялась соображать, что бы такое надеть по случаю траурного мероприятия. Безнадежно порылась в сумке: нет, ничего приличествующего случаю я с собой не захватила. Еще бы, я ведь все-таки отправлялась приятно отдохнуть на лоне природы, а не принимать участие в похоронах. Пришлось мне довольствоваться традиционными джинсами и синей футболкой.

И все-таки на кухне я сочла за лучшее посоветоваться с Нинон:

- Сто лет не была на похоронах, даже и не знаю, что теперь принято надевать в таких случаях.

Нинон окинула меня придирчивым взглядом и вскользь заметила:

- Нашла у кого спрашивать, я тоже, слава богу, не профессиональная плакальщица.

- Да? - недоверчиво хмыкнула я. - Судя по вчерашнему, я бы так не сказала.

- Издеваешься? - недовольно засопела Нинон. - Думаешь, мне вчера очень весело было его утешать? Думаешь, я от этого удовольствие получала? Все горло ободранное после вчерашнего, и голос сел.

Пожалуй, я и впрямь сболтнула лишнее.

- Ну извини, Нинон, - примирительно произнесла я, - я ведь не со зла... Просто я и в самом деле не знаю.., ну, в общем, как я там буду выглядеть в джинсах. Там ведь публика будет непростая, насколько я поняла, еще скажут, явилась какая-то фря...

- Ну не думаю... - пробормотала Нинон. - Честно говоря, я и сама не очень хорошо себе представляю... Вот в Европе принято надевать темные брючные костюмы и черные очки.

Я полюбовалась на свои джинсы и изрекла:

- Тогда до европейских стандартов я точно недотягиваю.