Маньяками не рождаются

— Дочку позорить не хотела.

— С кем она общалась в последнее время?

— Друзей у нее было много, бывший муж доставал. Она его не любила, так вышла, чтобы забыть свою любовь?

— К Павлу? — машинально вырвалось у Василия.

— А вы знаете?

— Об этом знал весь наш класс и курс в институте.

— Да. Это была шальная неразделенная любовь.

— Она с ним встречалась?

— Думаю нет. Иначе рассказала бы мне.

— В тот вечер ушла одна из дому?

— Одна. Сказала, что пойдет в ресторан, отвести душу от нытья благоверного.

— В какой ресторан?

— Ночной.

Василий выехал туда. Но сначала заскочил с мамой Лены к ней домой и взял фотографию. С фото смотрела на него печальное лицо хорошо знакомого человека. Василий приехал в ресторан. Показал швейцару фотографию.

Тот сразу же назвал день, пятницу, когда она заходила к ним.

— В пятницу, говорите? — уточнил тот.

— Да, — ответил Василий, примерно в половине девятого вечера.

— Точно была. Она у нас не завсегдатай, но заглядывала на огонёк.

— С кем она была?

— Одна. Точно одна. Только прошла в двери и тут встретилась с молодым человеком. Они вышли, но я посмотрел из любопытства. Думал, что ревнивая любовница отыскала своего возлюбленного.

— Они ссорились?

— Нет. Поздоровались и он открыл дверцу машины.

— Вы этого человека знаете?

— Конечно, он наш частый гость. Сын директора какой-то большой фирмы, весьма щедрый молодой человек.

— На чужие деньги, — подумал про себя Василий.

— А его имя?

— Вот этого я не знаю. Мы клиентов по именам не запоминаем, запоминаем по оставленным деньгам.

Василий полез в карман и достал фото Павла, последнее время постоянно присутствующее у него под руками на всякий случай.

— Он, — удивлённо произнес швейцар.

— И вы точно знаете, что именно с ним уехала женщина?

— Куда точнее. Сам своими глазами видел.

Василий, приехав в отдел, отдал фотографию Лены Юре и попросил взяться за это дело.

— Опять Крутых на пути встретился? Что-то часто этот господин появляется там, где висит глухарь. Лады. Посмотрим, что будет на сей раз.

Он немедленно отправился к Павлу. Дома его не оказалось.

— Не скажете, где его можно найти? — поинтересовался он у Любовь Ивановны.

На фирме отца. Тот в больнице, а Павел его замещает.

— Высоко взлетел, — подумал Юра, садясь в машину.

Павла он нашел в кабинете отца. Тот восседал в кресле, величественный как изваяние. Жестом пригласил Юру присесть.

— Что привело вас к нам?

— Вам знакома эта женщина? — спросил он Павла, наблюдая за реакцией последнего.

Павел не умел скрывать своих чувств и на лице отразилось смятение, страх. Он взял себя в руки, положив фотографию перед капитаном, сказал:

— Это моя одноклассница и сокурсница. Очень изменилась за несколько лет. Можно не узнать по фото.

— А по натуре?

— В каком смысле? — переспросил Павел.

— Когда вы видели Лену Сорокину в последний раз?

— Не помню.

— Несколько дней назад из ресторана вы вышли вместе и сели в вашу машину.

— Ах, вот вы о чём?

— Я довез её до места, куда она попросила, и уехал.

— Что это было за место?

— Объясните, почему вы спрашиваете? — закипал от ярости Павел.

— Дело в том, что ваша знакомая в тот день не вернулась домой и до сих пор неизвестно где находится.

— А вы следите за ее нравственностью? Так можно рассматривать ваш визит?

Павел встал и подойдя к окну, отвернулся от сидящего опера. Этим он показал, что не намерен больше разговаривать.

— Хорошо, — Юра встал и пошел к выходу. — Мы пригласим вас тогда, когда найдем ее труп.

— Вы в этом уверены?

— В чем?

— В том, что она мертва?

— А вы как думаете, если женщина около недели не появляется ни на работе, ни дома. И никто её больше не видел.

Юра садился в машину и думал, что его крайне недоброжелательное отношение к Павлу базируется на дружеских отношениях с Василием.

— Я смотрю на Крутых, как на преступника, хотя может быть он и не виноват.

Прошел месяц и туристами за рекой, в перелеске был обнаружен обезображенный труп женщины. По лицу его невозможно было узнать. Труп слегка был прикопан землей, но торчала нога, по которой и нашли несчастную. Криминалисты установили, что была Лена Сорокина. В тот же день Павлом было предоставлено железное алиби. На улице, куда он подвез Лену, к нему в машину подсел охранник отца Заур Ильясов. Он видел своими глазами, как Павел попрощался с Леной на углу многоэтажного дома и они с ним вместе вернулись домой. У Заура была ночная смена по дежурству в их доме. Больше Павел никуда не выходил. Заур сам ставил машину в гараж. Через час они играли с ним в шахматы, а Любовь Ивановна приносила им кофе. Играли допоздна.

— Опять алиби, — проговорил огорченный Василий.

— А тебе так хочется прищучить соперника?

— Ну что, ты Юрий Иванович. Это слишком низменно — чувство мести, нет я никогда не дойду до такового. У меня сложилось мнение о неуловимом маньяке, которому удаётся ускользнуть. Но это до поры до времени.

И Василий достал лист бумаги с записями.