Манящая тень

Помещение выглядит так, будто однажды было частью подземного гаража – все сделано из цемента и камня, но его переделали для этого. Что бы это ни было. Вокруг бродят десятки людей, закрывая собой вид на центр зала. Я прохожу дальше, позволяя двери бесшумно закрыться за мной, и незаметно смешиваюсь с толпой. В этом я мастер.

Музыка льется через колонки, которые прикреплены к стенам лозами, свисающими с потолка. Я протягиваю руку к той, что висит прямо передо мной, и кручу ее двумя пальцами. Между двумя листочками прячется лиловый цветок королевы ядов, и я отпускаю его как обожженная. Кто же использует цветы королевы ядов в качестве декорации? В моем животе образовывается дыра, когда я замечаю небольшую линию трибун, как на стадионе, которые тянутся к подвесному потолку. Толпа впереди редеет, и я наконец вижу, что находится по центру. Это слегка приподнятая клетка, огороженная по всем восьми бокам. Я уже видела такое прежде – похоже на боксерские поединки, которые любили смотреть папа с Айрис, но… другое. Через отверстия проникает фиолетовый свет. Каждые несколько секунд по ограждению проходит мерцающая волна. Это необычный восьмиугольник. Я пячусь к дальней стене, не сводя глаз с клетки, будто, если смотреть на нее достаточно долго, все кусочки пазла сложатся воедино.

Все чего-то ждут – я чувствую нетерпение, потрескивающее в воздухе, пока крадусь по краю помещения. На задней стене вырисовывается очертание бутона королевы ядов цвета электрик, а по залу начинают выплясывать лучи прожекторов, наконец останавливаясь на основании клетки, где стоят двое людей.

Вспыхивает свет, и толпа разражается аплодисментами. Две девушки в зеленых атласных платьях заходят в клетку и поднимают руки. Появляется мерцающий серебром экран, как в кинотеатре, с контуром цветка королевы ядов над клеткой.

Зрители затихают, и внутреннее чутье подсказывает мне, что пора уходить, но я не могу сдвинуться с места. Не знаю, любопытство это или паника – скорее, и то и другое. Но я внимательно наблюдаю, как комната погружается во тьму, и экран показывает маленький городок. Из колонок над нами доносится женский голос.

– В восемнадцатом веке в городе Брашов жила женщина с волосами цвета запекшейся крови. Никто не знает ее настоящего имени.

Экран мигает, показывая рыжеволосую женщину, идущую по мощеным улочкам.

– Одни звали ее ведьмой; другие считали провидицей.

Женщина улыбается, наклоняясь, чтобы погладить собаку, и косится на женщин, которые скептично наблюдают за ней из дверного проема в противоположной части улицы.

Разве не всегда так с могущественными женщинами? Нас либо боятся, либо боготворят. Вилы или розы.

Среднего не дано.

Экран кружится, и голос продолжает:

– Поначалу ее прегрешения были невелики – она показала свою силу ординару. Утром к ее двери был прибит лиловый бутон. Волчий аконит. Королева ядов. Цветок смотрителей. Она знала, что это значит. Знала, от кого это послание.

Отец рассказывал мне легенду, но меня пленила картинка на экране – как женщина протягивает руку к бутону на гвозде. По ее испачканной в грязи руке течет сок. А затем она улыбается.

Улыбка расцветает в смех.

– Если она не убьет себя, смотрители сделают это за нее. Но она их не боялась. Она сняла цветок с гвоздя и поставила его в вазу у окна, а еще начала растить их в своем саду. Несмотря на холод и тот факт, что по ночам изморозь покрывала окно поцелуями, цветы выросли.

Женщина садится в саду и изучает бутоны. Я пытаюсь понять, что я вижу, мысли в голове кружатся.

Зачем они это показывают?

Остальная часть истории мне известна – я зачитывалась ею до тех пор, пока страницы папиного блокнота не загнулись от нервного вождения пальцами по краям.

– Ее следующий проступок неизвестен, но его хватило, чтобы одной морозной ночью через ее окно влез потрошитель.

Я могла бы рассказать эту историю даже во сне. Иногда я так и делаю.

Следующим утром горожане вышли на площадь и обнаружили его тело рядом с замерзшим фонтаном…

С аконитом во рту и широким, улыбчивым порезом через все горло. Ее собственное послание, по всей видимости.

Смотрители отправили еще одного.

Его тело тоже оказалось на площади.

Так продолжалось семь дней. Семь потрошителей, семь трупов. Ординары были напуганы и ничего не понимали, но аномалы знали, что это значит. Вскоре смотрители поняли, что чем больше они заставляли ее молчать, тем громче она становилась.

В Брашов приехало больше аномалов. Что-то в Королеве ядов внушало им свободу – в женщине, которую смотрители не могли убить. Некоторые из них – Аконитовый двор, как они себя прозвали – начали показывать свои способности ординарам.

В моей голове зарождается странная мысль – недостающий кусочек пазла, – а две девушки в зеленых платьях идут навстречу друг другу, их ладони постепенно сближаются, пока история достигает апогея.

– Начиналось все с малого. Миазм и визуал устроили публичную дуэль на городской площади. На следующий день та наполнилась зрителями. Люди хотели увидеть еще.