Манящая тень

– Если Иван отправлял за кем-то своих людей, несчастным не долго оставалось жить. Его дочь была потрошительницей. Настоящая крыса, но он ценил ее. Не столько потому, что она его плоть и кровь, а потому, что потрошители, как вам известно, встречаются редко. У нее была… татуировка на венгерском на шее, которая означала: «Тени – мое убежище. Свет – мой клинок». Она потрошила с пристрастием. Куда бы ни посылал ее отец… она делала свое дело, и делала хорошо. Нам точно не известно, как он может быть до сих пор жив, но ходят слухи, что он потребовал от нее достать бессмертие из аномала и отдать ему, вместо того чтобы отнести в Атенеум, где и положено быть выпотрошенным силам, – она косится на меня. – И он позаботился, чтобы его дочь и другие ей подобные избавились от всех предвестников, которые не хотели предоставлять свои услуги смотрителям.

Я застываю – кажется, даже мое сердце останавливается. Линн ждала подобной реакции. Я вижу это по тому, как она выдыхает дым в потолок.

– Он считал их слишком опасными. Стоило им совершить ошибку… как Иван находил их.

Я стискиваю зубы и чувствую взгляд Сэма на своем затылке.

Линн проводит языком по зубам.

– Все еще хочешь их найти?

Он уничтожил мой клан. Мой вид. Отбраковал и прижал к ногтю. Но я знаю, что ответить. Знаю, на кого поставить.

– Да.

Поскольку теперь я делаю это не только ради Элизы.

Я хочу взглянуть в глаза монстрам из моих кошмаров. Хочу знать, действительно ли они исчезли.

Должна знать, что их больше нет.

Брови Линн ползут вверх, и она пристально смотрит на меня. Затем на Сапфиру с Олдриком. А потом и на Сэма, будто пытается принять какое-то решение.

– Элиза во мне не нуждалась. Она хотела узнать, где искать скриба. Он мало с кем общается, само собой. У нас с ним общее прошлое и, возможно, я знаю, где его найти, – говорит Линн едким голосом.

– Так отведите нас к нему, – прошу я, пытаясь подавить радость при мысли, что скриб действительно существует.

Она задумчиво качает головой.

– Он очень ценит приватность. Вам понадобится встретиться с ним там, где он будет чувствовать себя в безопасности. Фестиваль Королевы ядов, – наконец отвечает она. – Вы слышали о нем?

– Тот, что на следующей неделе? – спрашивает Олдрик.

Линн кивает.

– Идите туда. А я тем временем пообщаюсь со скрибом. Если уговорю его встретиться с вами, то только там, поскольку это место достаточно анонимно. Но предупреждаю… скорее всего, он уделит вам лишь несколько минут.

Я поворачиваюсь к Сэму. Его голова опущена, но он поднимает на меня взгляд и пожимает плечами. Это наш лучший вариант.

Я киваю и снова перевожу взгляд на Линн.

– Мы согласны.

Она тоже кивает и достает еще одну сигарету.

– А теперь убирайтесь из моего дома.

Олдрик открывает дверь перед Сапфирой и Сэмом, а затем выходит сам, оглядываясь на меня. Я поднимаю палец, прося дать мне минуту, и поворачиваюсь обратно к Линн.

– Почему вы решили мне помочь?

Она выдыхает дым через нос и облизывает губы.

– Брэди Монтгомери выпотрошили за то, что он отказался использовать свои силы на мне.

Я замираю на секунду, переваривая эту информацию.

– Мой отец?

Линн кивает, глядя вниз и стряхивая пепел на деревянный пол. Когда она вновь поднимает взгляд, в ее глазах блестят слезы. Женщина пожимает плечами.

– Ты похожа на него.

25

– Нет. Если пойдешь сюда, я сделаю так, – говорит Эбигейл, выполняя подсечку и роняя меня на пол.

Сэм советовал мне отдохнуть сегодня, но я не хочу. Все мое тело в рубцах, руки покрывают синяки. Эбигейл прыгает на меня сверху, вытягиваясь вдоль всего моего тела, чтобы я не могла столкнуть ее. Но единственное, что хуже боли от ее захватов, это безделье и собственные размышления.

Я со всей силы поднимаю бедра и обхватываю ее талию ногами, а затем рывком переворачиваюсь и оказываюсь сверху.

– Хорошо, – хвалит Сэм, сидя на мате под боксерской грушей.

Рядом с ним лежит ежедневник, между страниц выглядывает ручка. На его брови новый порез, под глазом расцветает фингал, на скулах несчетное количество царапин и синяков, но в остальном он в порядке. Рой кидает ножик в фанерную доску в противоположной части зала. Каждые десять секунд раздается резкий стук.

Я закрываю глаза и ослабляю поводок, позволяя магии осторожно погрузиться в Эбигейл. Почувствовав ее, она замирает.

– Никогда не привыкну к этим ощущениям.

– Все под контролем, – заверяю я, и это правда. После случая с Линн я практиковалась выпускать свою силу.

– Славно. Поскольку я не дам тебе легко от меня отделаться. – Эбигейл ухмыляется, а затем изворачивается и меняет позицию на «закрытый гард» – обхватывает меня сзади, смыкая ноги вокруг моей талии.

Я позволяю магии отсеять ее страхи. Копать. Искать.

Среди слишком личного и болезненного, чтобы использовать на практике – хлопнувшая дверь и пустая кровать, – я обнаруживаю и рабочий материал.

– Вот черт, Вес. Как планируешь выбраться из этой передряги? – спрашивает Олдрик с другой части клетки.

Я открываю глаза – он жует хот-дог и наблюдает за моей одышкой, будто это самое забавное зрелище в мире. Сэм подходит к нему и дает подзатыльник.