Манифест: Революция

В том же контексте Генри Клэй просто повторял мудрые суждения Джорджа Вашингтона, но не давал права голоса изоляционизму, когда предупреждал сограждан: «Политикой, которой мы придерживаемся с дней Вашингтона ... мы достигли большего для дела свободы, чем достигли бы любые армии; мы показали другим нациям путь к величию и счастью. ... И еще больше получили их для себя ... приверженность свободе, которая определила нашу миролюбивую политику и позволила избежать участия в европейских войнах, мы должны поддерживать как прожектор, ярко горящий на западном побережье [Атлантики – прим. перев.] и дающий свет всем народам, а не рисковать ей среди руин, разрушенных или разрушающихся республик в Европе». Поэтому мы должны действовать примером, а не силой, поддерживать модель, которой остальные народы захотят следовать. Мы никому не принесем пользы своим банкротством.

Ричард Кобден был политиком, который в 19 веке выступал против всех внешних интервенций своего правительства. В те дни люди куда лучше понимали философию антиинтервенционизма и никто не оказался столь глуп, чтобы называть Кобдена изоляционистом. Вместо этого он вполне заслуженно приобрел репутацию интернационалиста.

Многие обвиняют антиинтервенционистов в недостаточной амбициозности за то, что они не хотят признавать “национальное величие” - как будто бы величие нации может быть измерено чем-либо кроме добродетели его народа и качеством его социальных институтов. Этим критикам нужно бы иметь смелость упрекать в этом и Отцов-Основателей, но они не осмеливаются. Им, наверное, понравится, если я скажу, что нынешний правящий класс, несомненно, наделен историческим гением, а Джефферсон, Вашингтон и Мэдисон были непроходимыми дураками.

То, что говорили нам Отцы-Основатели по поводу внешней политики, стало более важным, но еще более игнорируемым после ужасных террористических атак 11 сентября 2001.

В недели, следующие за этим роковым днем, большинство американцев следило за поиском и наказанием организаторов теракта. Это было достаточно осмысленно. Я лично голосовал за то, чтобы проследить за Аль-Каедой в Афганистане. Но люди стали интересоваться, почему мы были атакованы – и, конечно же, не потому, что они хотели простить террористов, но из естественного интереса к тому, что так разозлило этих людей. Поиск мотивов – это не поиск оправданий; криминалисты всегда ищут мотивы преступления, но никто не обвиняет их в том, что они хотят оправдать убийства.

Семью годами позже, тем не менее, наш политический класс все еще отказывается говорить о чем-либо серьезном, продолжая бередить раны и заниматься пропагандой. Остальной мир поражен этим отказом говорить откровенно о реальной ситуации. А ведь от этого может зависеть наша безопасность.

Один из людей, с которыми нам надо было бы посоветоваться, если мы хотим понять, кто желает нам зла – это Майкл Шойер, который был шефом отдела по Осаме бен Ладену контртеррористического центра ЦРУ в конце 90х годов. Шойер – консерватор и противник абортов, который никогда не голосовал за Демократическую партию. И он отказывается верить официальной точке зрения, гласящей, что террористические атаки на Америку не имеют отношения к политике по отношению к исламскому миру. “Фактически, - говорит он, эти атаки имеют - “прямое отношение к тому, что мы делаем”. Некоторые люди просто не слушают таких доводов или притворяются, что их не понимают, опошляя это высказывание, ссылками на то, что Шойер “обвиняет Америку” в террористических атаках. Однако Шойер, абсолютно недвусмысленно пишет, что все участники террористических атак на американцев должны нещадно караться за свои акты варварства. Его точка зрения очень проста: наивно, более того – утопично, ожидать, что люди не будут возмущены и не возжелают мести, когда наше правительство бомбит их, поддерживает полицейские режимы в их государствах и накладывает на их родные страны убийственные санкции. Эта месть в различных формах, которую ЦРУ называет “отдача” - непредусмотренное следствие военных интервенций.

Очевидно, что вина все равно лежит на тех, кто организует теракты, независимо от их мотивации. Вопрос, который я задаю вместе с Шойером – это не вопрос о том, кто несет моральную ответственность за терроризм – только дурак может возлагать ее на кого-либо кроме самих террористов. Вопрос, который мы задаем, отнюдь не дурацкий, а, напротив, очень серьезный: если наша гиперинтервенционистская политика с большой вероятностью дает нам такую “отдачу”, нужна ли нам такая внешняя политика? Оно реально того стоит? Основной акцент нашей критики, другими словами, состоит в том, что внешняя политика правительство ставит под угрозу американский народ и делает его более уязвимым для атак, чем было бы в других случаях. Это и есть вопрос, который мы хотим поставить перед американским народом.