Мания

Совершенно не зная, как пройти к вокзалу, он остановил первого же прохожего: «Скажите, как добраться до железнодорожной станции?» — «Тут рядом, первый поворот направо, и потом шагать десять минут, — сказал дед в орденах. — Вам надо торопиться, через четверть часа уходит последний местный поезд до Тулы. А вам куда?» — «Какое тебе дело? — расхохотался Расплетин. — Меня же не интересует, когда тебя отвезут на кладбище! У каждого в определенное время своя дорога! И никто не сможет сбить с пути! Но дать по шее может только сильный! А твое время, кстати сказать, уже пришло. Пора тебе, дед, пора! И мой час тоже настал: тороплюсь осчастливить тысячу, миллион женщин! Заработать капитал!» — самонадеянно и нахально смеясь в лицо старику, бросил он. «И зачем только я воевал? Надо было сдать Россию фашистам!» — прошипел себе под нос оскорбленный ветеран войны.

Шагая к вокзалу, Андрей Максимович ощущал радость от обретенной свободы, наличия скромного капитала и амбициозных планов. Он уже предавался мечтаниям, узел столичных интриг завязывался в его воображении. Расплетин наслаждался оргиями, которые ярким видением проплывали перед счастливым взором новоявленного путешественника. Неистовым эросом он пленял в своих фантазиях самых красивых женщин нашего замечательного мегаполиса! Весь этот новый мир, блестящий, но непокоренный, богатый, но пока недоступный, с которым молодой человек был знаком лишь через экран телевизора, открывался перед ним во всей своей пьянящей притягательности. Рестораны «Дворянское гнездо», «Кремлевские палаты», «Фаэтон», элитные ночные клубы «Три жирафа», «Планета Голливуд», «Матрица», тусовки в дорогих фитнес-центрах «Звезды космоса», «Мировой класс», «Гармония линий», сборища в фешенебельных казино «Лазурный берег», «Три карты», «Лас-Вегас», на телевизионных передачах «Пять вечеров», «Окна», на танцах в Думе, на маскараде в Кремлевском дворце, на пикниках в Завидово, на вечеринках в мэрии, на пьянках именитой элиты в Барвихе, на свадьбах однополых новобрачных в апартаментах кораблей Московской речной флотилии, на посиделках транссексуалов в Петрово-Дальнем! С эротическими историями, с драмами ревности, с комедиями перевоплощения, с расследованиями измен, с подкупами чужих любовниц, с драками депутатов, с поножовщиной трансвеститов, с флиртом дам полусвета, — весь этот умопомрачительный современный мир нашего великого города, казалось, уже готов был открыть Андрею Максимовичу свои тайны. Что этому сироте, воспитаннику детского дома, этому иждивенцу похотливых врачих, этому искателю тотального секса оставалось делать? Кроме идеи немедленно переселиться в столицу, у него и мыслей никаких не было.

Поэтому первым же поездом освобожденный Андрей Расплетин направился в Москву.

Наш замечательный мегаполис встретил господина Расплетина с унылым безразличием. Но он об этом и не подозревал. Юный провинциал наслаждался величием города. Его воображение потрясали роскошные жилые дома, парадные офисы, сверкающие автомобили и широченные, упакованные в рекламные тексты проспекты; он любовался нарядами московских дам, их эротическими формами. Андрей Максимович засматривался на витрины шикарных магазинов и мечтал стильно нарядиться — никак не хуже, чем лощеные гуттаперчевые манекены. Детдомовец ни к кому и никогда не питал слабости, не сох и не страдал, а теперь понял, что влюбился, влюбился по уши! Его возлюбленной становилась Москва: он хотел обнимать ее, целовать мощеные мостовые, ласкать позолоченные купола, спать с ее необъятным телом, восторгаться ее сексуальными скверами, обставленными соблазнительными, в расщелинах скамейками.