Мания величия

С трудом передвигая ноги, Вильцын направился в дом. В другое время он непременно завалился бы спать. Бессонницей не страдал. На него не действовали неурядицы или проблемы на работе. Если Эдуард Юрьевич чувствовал себя усталым и понимал, что это только вредит, он ложился и тут же засыпал. Однако сегодня не тот случай. Он был уверен: до утра в голове будут роиться самые разные идеи того, как расположить к себе Марту. В совокупности с непреодолимым желанием подняться к ней это напрочь прогонит сон. Поэтому Вильцын решил принять душ и не откладывая дело в долгий ящик навестить свою пленницу.

* * *

Матвей сквозь сон почувствовал, как закладывает уши, и стал машинально глотать слюну. Однако ощущение стремительного падения заставило открыть глаза. Он выглянул в иллюминатор и вновь увидел лазурную поверхность воды, раскрашенную в темный, местами даже коричневый цвет. Отмели, коралловые рифы… Так или иначе, но это говорило о приближении суши.

– Подлетаем, – раздался над ухом голос Тараса.

– Это уже Коралловое море, – сделал вывод Матвей и посмотрел на друга. Он тоже был разбужен снижением и тер глаза. Путешествие из Москвы в Новую Гвинею, да еще зимой, – серьезная встряска. Даже природа позаботилась о том, чтобы смена времен года не проходила жестко. Так за летом следует осень, а после зимы человек в течение трех месяцев адаптируется к теплу. Поэтому после московских морозов в Эмиратах и в Маниле Тарас был сам не свой. Матвею в этом плане легче. За время службы его подвергали самым разным тренировкам и испытаниям. В том числе закалили и для подобных перелетов. Так, например, поднятая по тревоге в Подмосковье группа могла к обеду высадиться в сирийской пустыне для совершения марш-броска, а к вечеру оказаться на полигоне Северного флота для проведения стрельб.

Некоторое время самолет летел над сельвой, испещренной множеством рек. Сразу бросалось в глаза отсутствие дорог. Вскоре вновь оказались над водой. Левее появился гигантский полуостров, уходивший в океан. Горная гряда, хребтом гигантского птеродактиля делившая его пополам, выпирала из обилия росшей на склонах зелени.

Тарас наклонился к иллюминатору ближе:

– А тут не совсем дикое место.

Матвей посмотрел вниз. Взору открылся Порт Морсби. Расположенный вдоль берега бухты, город своей окраиной заползал на горы, когда другая его часть почти нависала над морем. Самолет стремительно приближался к земле.

Матвей откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. Сонливость не проходила. Еще бы, из промозглой и холодной Москвы сразу в тропики. Меньше чем за сутки они оставили позади себя не одну тысячу километров и несколько часовых поясов.

А между тем под брюхом самолета замелькал ажурный узор отмели, промелькнула песчаная полоска пляжа, пронеслись какие-то постройки, и вот уже они над бетонной полосой. Привычное пружинистое покачивание, и салон мелко затрясся от передавшейся вибрации с коснувшихся бетонки колес шасси.

Самолет едва успел остановиться, а пассажиры уже повставали со своих мест, и, невзирая на щебетание стюардесс, требующих подождать, когда остановятся двигатели, потянулись к выходу.

Матвей толкнул в бок Тараса:

– Поднимайся.

Тарас встал и протиснулся в проход.

Шагнув из прохлады салона на трап, Матвей словно очутился в парной русской бани. Наполненный запахом сгоревшего керосина, воздух казался липким и вмиг покрыл кожу испариной.

Бетонная полоса, обнесенная ограждением из сетки, упиралась одной стороной в возвышенность, облепленную домами, другой стороной тонула в джунглях. Напротив трапа сверкало стеклом здание аэропорта. Кроме их «А-320», здесь стояли еще три «Боинга 777» и несколько вертолетов, один из которых российский «Ми-8» с символикой «Сарсар».

– Может, нам туда? – выдвинул предположение Тарас.

– Для начала нужно пройти таможенный досмотр, – вспомнив наставления Вильцына, сказал Матвей. – И вообще, нас должны встретить на выходе из аэропорта.

– Смотри! – удивленно воскликнул Клон.

Матвей оглянулся. Округлившимися от удивления глазами бандит таращился куда-то в сторону росших с другой стороны взлетной полосы пальм. Он проследил за его взглядом и увидел старый немецкий самолет. Это был, по всей видимости, «Юнкерс».

– Теперь понятно, почему они на наш «Сарсар» запали, – хмыкнул Тарас. – Все лучше, чем эти раритеты.

– Ты поменьше об этом говори, – одернул его Матвей.

На паспортном контроле была невообразимая давка. Филиппинцы словно боялись куда-то опоздать. А может, они опасались, что их здесь попросту сожрут? Все они местным авиарейсом летели в страну кенгуру и коала – Австралию.

Толстая, до синевы черная папуаска в униформе цвета кофе с молоком долго вчитывалась в паспорта. Тарас даже стал нервничать. Наконец она вклеила в них желтого цвета визы и пожелала хорошо провести время.

– Представь, у тебя такая кожа, – наклонившись к Тарасу, сказал Матвей.

Тарас обернулся и пожал плечами:

– А что, практично, грязи не видно…