При этом Стиглиц в конструкции книги в точности применяет ту же схему, что и Перкинс в «Исповеди экономиче ского убийцы»: в финале он начинает объяснять читателю, «как все должно быть устроено, чтобы не повторились предыдущие кризисы». Объяснения сводятся исключительно к деталям; базовая конструкция западной финансовой экономики не только не ставится под сомнение, но и, в очередной раз, преподносится как «венец прогресса».
Собственно, для этого и используется механизм покаяния в манипуляции сознанием: манипулятор, каясь, рассчитывает получить индульгенцию за прошлые грехи и, соответственно, возможность, не вызывая подозрений у потенциальных жертв манипуляции, далее делать все, что ему необходимо. В итоге, по его замыслу, система, порочная для всего человечества, но выгодная манипулятору, будет воспроизводиться снова и снова, с неизменными результатами для окружающих. Кто тогда вспомнит о «покаянии»? Кто сейчас вспоминает про обещания вечного мира и сытого капиталистического рая для всего населения СССР, которыми были переполнены перестроечные СМИ 15 лет назад? О них не вспоминают – но своей цели те, кто тогда манипулировал сознанием людей, уже добились...
В новейшей истории России наиболее известный пример использования покаяния – известное письмо «борца с тоталитаризмом» Ходорковского. Человек, активно участвуя в грабеже общенародной собственности, получил в свои руки колоссальные ресурсы. «Войдя в силу», он попытался вывести их из-под контроля российских властей (и создать тем самым прецедент лишения властной российской элиты ее суверенитета над собственными природными ресурсами), устроив «бунт» против своих недавних «благодетелей». Безусловно, ситуация, в данном случае, много сложнее: в игре оказались замешаны различные международные финансовые «команды», принадлежавшие к разным наднациональным группировкам элит. Однако не в этом суть. Главное, что в итоге Ходорковский логично оказался в местах, где, по идее, и должны оказываться воры. Для противодействия властям в такой сложной ситуации ему потребовалась электоральная популярность. Это, с поддержкой Запада и усилиями прозападных внутрироссийских СМИ, мог ло бы позволить ему рассчитывать на успех в борьбе проти Кремля.
В известном письме он «признал», что приватизаци «возможно», была проведена «с нарушениями», а об инте ресах подавляющей части населения «приватизаторы», в по гоне за прибылями, «забыли». Теперь, дескать, настало вре мя и «о людях подумать».
Признавая «ошибки и ложь», Ходорковский предлага ет легитимировать итоги приватизации и заняться строи тельством «гражданского общества». Вырисовывается еле дующая схема информационной установки, проводимой ма нипулятором. А) Так как он «покаялся в содеянном», ег полагается «простить». Б) После чего следует дать ему воз можность снова «руководить процессом»: он ведь очень ум ный и ни в чем теперь уже не виноват – см. п. А). К том же он такой честный и объективный: не побоялся открыт признать ошибки и повиниться в них. В) А для того чтоб «руководить» ему было удобнее, его следует освободить наделить необходимыми рычагами власти.
Используя покаяние как манипуляцию сознанием, Хо дорковский одновременно «отмывал» свое воровское про шлое, легитимировал незаконную приватизацию и созда вал «информационное обеспечение» возможности будущ> го своего продвижения во власть.
Раздел 23 Отключение критического восприятия