Манька-принцесса (сборник)

– Да, Света, напоследок еще попрошу об одной услуге. У нас истек срок рабочего договора с Петровичем. Бухгалтер сделал ему расчет, вот в конверте его деньги. Но дело в том, что, оказывается, у него сегодня день рождения…

Лялина вставила:

– Я знаю, Юрий Генрихович. Хотела вам об этом напомнить. Деньги для цветов лежат у меня в столе, в конверте. Может, теперь Наташка будет поздравлять именинников? Там и список есть.

Начальник возразил:

– Да пойми, некрасиво получилось. У человека день рождения, а я подписал этим числом приказ об увольнении. Не по-человечески как-то, и уже назад не переиграешь… Мы вот что сделаем. Ты сейчас уходи, не жди конца рабочего дня. Зайди по пути купи Петровичу цветы и возьми конверт с расчетом. Я там записку написал, поблагодарил. Ну, и как-то надо подсластить…

Шеф достал бумажник, вытащил оттуда купюру со словами:

– Вот, Лялина, купи какой-нибудь тортик. Мол, от сотрудников, к чаю, на день рождения… Я думаю, так будет нормально.

На столе шефа зазвонил телефон. Светка взяла конверт с деньгами Петровича, в другой руке зажала денежку для торта и пошла собираться домой. Коллеги не обратили внимания на уход Лялиной – она довольно часто уходила по поручениям начальства. Только Наташка крикнула:

– Лялька, ты еще вернешься?

Но та была уже за дверью, и ответа не последовало.

По дороге Света зашла в цветочный магазин. Поздравления всегда обходились пятью гвоздиками. Но сегодня Лялиной почему-то не хотелось покупать дежурные гвоздики, которые, признаться, она не любила. Думая, на чем остановиться, она забыла о Петровиче, а помнила только о себе. Ей давно не дарили цветы…

Когда сказала Денису, что ждет ребенка, втайне ожидала большой букет синих ирисов. Это была ее давнишняя мечта: подержать в руках охапку именно этих цветов. Потому как для Светки более красивого цветка, чем ирис, не существует! Денис об этом знал (много раз ему говорила).

В магазине рядом со стандартными красными гвоздиками в большом ведре стояли синие ирисы. Цветки были крупными, на концах лепестков сверкали капельки воды. Очарованная Лялина глядела на красоту, затем, не отрывая глаз от цветов, достала из сумки свой кошелек и попросила:

– Мне семь ирисов, пожалуйста. Только хорошо упакуйте, чтобы не замерзли.

По дороге Света зашла в кондитерский отдел и купила фруктовый торт. Предусмотрительно достала из сумочки бумажку с домашним адресом Петровича, почитав, обрадовалась – тот жил совсем недалеко.

Никуда не сворачивая, Лялина живо припустила в конец улицы – там находился нужный ей дом. Решила быстрее выполнить поручение и использовать оставшиеся полдня на поиски квартиры. У нее был целый список телефонов, может, сегодня повезет. Не хотят квартирные хозяева связываться с маленькими детьми. Поспешая, Светка подвернула ногу, слава богу, незначительно. Зато обратила внимание на скользкую дорогу – надо поосторожнее. Только успела подумать, как одна нога почему-то поехала на пятке вперед. Лялина машинально прижала одной рукой к груди ирисы, а вторую с тортом, как щит, выставила перед собой. Затем пару раз качнулась взад-вперед, все еще сопротивляясь падению, но увы… Ее отяжелевшая фигура не удержалась на ногах, и Лялина со всего маху шмякнулась задом на мерзлый тротуар. Она не завалилась на бок – сидела прямо, в одной руке был торт, а другой она бережно прижимала к груди цветы. И вдруг, как вспышка, перед глазами возникло сморщенное от плача личико младенца… Ежика. От страха Светка зажмурилась и, прислушиваясь к себе, стала медленно подниматься. Кажется, все было цело, по крайней мере ничего не болело. Ее видение исчезло.

За неимением свободной руки Лялина прижала к выпирающемуся животу торт, мол, все в порядке, волноваться нечего. Потом, поставив торт на чистый снежок, отряхнула одежду и, уже осторожничая, продолжила путь.

Лялина долго не представляла всей глубины своего положения. Боялась она в эту самую глубину заглядывать. Иногда ей казалось, что все происходит не с ней, и только когда младенец в последнее время начал стучаться ножками в живот, она окончательно уразумела: это ее ребенок. Но что удивительно, вместо чувства безысходности Светка обрела уверенность в себе: она не одна! Оказывается, это такое восхитительное чувство – быть не одной! Лялина даже впервые почувствовала некую защищенность от всех и вся и, поглаживая живот, шептала:

– Ничего, Ежик, прорвемся! Мы же вдвоем!

Обходя замерзшие лужи, Светлана бодро шагала к дому Петровича успокоенная: ее падение, слава богу, обошлось благополучно.

* * *