Манхэттен по Фрейду

— Разговаривая со своим дедушкой, московским купцом, — продолжил Юнг, — Сабина попросила у него прощения за свои необоснованныеупреки. Это было как озарение! Я понял, что все наши проблемы от того, что Сабина ничем не обосновываетсвое лечение, то есть не платит за него. Если бы между нами сохранились отношения врача и пациента, ничего подобного не случилось бы. Но если отношения дружеские… как избежать взрыва чувств? Я написал ее матери письмо с просьбой уплатить мне за два года лечения.

— И что же ее мать? — Фрейд, расстроенный нелепым поведением коллеги, погладил рукой бороду.

— Это было глупо, — признал Юнг. — Госпожа Шпильрейн решила, что я торгую спокойствием ее дочери. А Сабина пригрозила сообщить обо всем моему начальству и навсегда уехать в Россию.

Фрейд успокаивающе коснулся руки собрата.

— Я напишу Сабине, — сказал он. — Объясню, что она должна расстаться с вами, не испортив ни вашу, ни свою карьеру.

— Но она не должна знать, что я вам все рассказал…

— Она ни о чем не узнает.

Светло-голубые глаза Юнга еще больше посветлели.

— Это было бы великолепно! Не знаю, как вас благодарить!

— Мне не нужна благодарность. Вы должны отбросить все посторонние мысли и сосредоточиться на нашей миссии. Поездка в Америку для меня очень важна.

Мягкие и прозрачные слова лились легко, но Фрейда не оставляло ощущение, что тяжелая зловонная волна возмутила озеро его совести.

Чтобы вызвать симпатию своего протеже, он, в ущерб интересам пациентки, вступил с ним в сговор. Настанет день, когда ему придется расплачиваться за эту слабость.

Несколько часов спустя, поужинав с четой Фрейд, Юнг вышел из дома номер девятнадцать по улице Берггассе, под тусклый свет фонарей, и быстро зашагал, обгоняя прохожих. Стоя у окна гостиной, Фрейд смотрел ему вслед.

Вся любовная история Юнга прошла у него перед глазами.

Когда Юнг в первый раз нанес ему визит, Фрейд прослезился, расчувствовавшись от того, что его идеями заинтересовался столь известный ученый. Швейцарский врач действительно прославился в очень молодом возрасте, открыв революционный метод диагностики некоторых душевных заболеваний. Он стал пионером в лечении шизофрении, или «раннего слабоумия», даже сам этот термин, как и «аутизм»,был придуман в его цюрихской больнице.

То, что Юнг признал спорные принципы психоанализа, стало неслыханной удачей. В кругу венских психоаналитиков Фрейд объявил Юнга своим Kronprinz— наследным принцем, преемником. Юнг, со своей стороны, написал, что его с Фрейдом связывает дружба «отца и сына».

Но отношения их очень быстро начали портиться.

Несмотря на свой талант, Юнг увлекался вещами, которые Фрейд считал бессмысленными с научной точки зрения, — телепатией, алхимией, ясновидением, оккультизмом. Его связи с женщинами также становились все более скандальными. И поскольку Юнг страдал оттого, что Фрейд осуждал его поведение, он старался оспорить одну из основополагающих теорий фрейдизма — главенствующую роль сексуальных импульсов в формировании личности.

Фрейд же настаивал на том, что развод Юнга с женой надо любой ценой предотвратить. Или хотя бы отложить, чтобы избежать немедленного скандала.

Присутствие Юнга, пусть даже мистика и обольстителя, удивительным образом вдохновляло Фрейда; кроме того, теперь, когда на них нападают со всех сторон, необходимо действовать заодно. Буквально на прошлой неделе ассоциация врачей-консерваторов выпустила памфлет, в котором утверждалось, что публикации Фрейда и Юнга — порнография и место любого психоаналитика в тюрьме.

Хуже всего, если разногласия достигнут апогея во время их совместного американского путешествия! Бонапарт потерял Великую армию в России, и Фрейд спрашивал себя, не будет ли сентябрь 1909 года отмечен крахом психоанализа в Америке.

В памяти Фрейда всплыли слова, принадлежавшие матери маленького императора, обладавшего непомерно большим эго: «Все это хорошо, вот бы еще и продлилось подольше».

Ему, Фрейду, будет хорошо лишь тогда, когда он уверится в том, что дело его долговечно.

3

Самым знаменательным событием года для нью-йоркской полиции стало приобретение десяти «фордов» модели «Туринг». Автомобиль был легкий, с усовершенствованной трансмиссией, выигравший весной первые гонки «из конца в конец» между Нью-Йорком и Сиэтлом.

Главный инспектор Рейнолдс Кан несколько месяцев бился с коррумпированными чиновниками администрации, и те в конце концов выделили часть средств из годового бюджета на приобретение машин, которые до сих пор чаще служили преступникам, чем полицейским.

Чтобы наверняка получить «Т» в свое распоряжение, Кан являлся на службу ни свет ни заря, и сегодня, 29 августа 1909 года, не было еще и восьми часов утра, а его машина уже проезжала мимо вязов по Коламбус-авеню, одной из самых роскошных улиц Вест-Сайда, протянувшейся широкой полосой между Центральным парком и рекой Гудзон.