Мантия с золотыми пчелами

По садовым дорожкам бегал Лютый, что-то обнюхивал, кого-то ловил. Листва на деревьях казалась черной, блестящей.

– Он лягушек ест, – передернуло ее. – Фу, гадость!

– Это для тебя гадость, а для него – деликатес.

Матвей лежал на спине и прислушивался к звукам за окном. Кто знает, где сейчас преступник? Что у него на уме?

– Ты веришь этой Ульяне? – спросил он.

– Скорее да, чем нет… Меня больше волнует, куда подевалась Маняша. На телефонные звонки она не отвечает, значит, что-то изменилось. Надеюсь, она жива и здорова.

– Я тоже надеюсь. Телохранитель, вероятно, связывался с Бояриновым… Интересно, он знает, что его работодателя убили? Из-за чего вообще весь сыр-бор?

– Пчелы…

– Ты шутишь?

– Тарханин получил в конверте мертвых пчел, и где он теперь? На том свете. По словам Василисы, Николаю Порфирьевичу прислали то же самое…

Матвей молча смотрел, как плавают по потолку тени.

– Тсс… тихо! Кажется, машина едет…

– Мимо…

Они переговаривались шепотом, чтобы не разбудить Ульяну, если та уснула. Завтра ей предстоит трудный день: увидеть убитого Николая Порфирьевича, отвечать на вопросы следователя…

Эрик обещал пока никому не говорить о Маняше. «Если меня прямо спросят, кто она, тогда придется сказать правду. Если не спросят…» Кому придет в голову спрашивать о том, что и без того известно? Кто, кроме воспитанницы-секретарши, может жить в доме потерпевшего?

– Кто же убийца? И чего он добивается?

– Ему нужны пчелы, – ответила Астра. – Золотые пчелы Меровингов.

– Из могилы короля Хильдерика?

– Нет, что ты? Сабуров же говорил, что захоронение Хильдерика в Турнэ раскопали в середине семнадцатого века… точнее, в 1653 году, и ничего из сокровищ не пропало. Золото франков было украдено неизвестными много позже, уже после коронации Наполеона. По одним источникам, оно хранилось во французской Национальной библиотеке, по другим – в Парижском музее медалей и монет. Между прочим, подробное описание франкских реликвий, сопровожденное рисунками, осталось благодаря врачу правителя Нидерландов Жан-Жаку Шифле. Я в Интернете прочитала, на сайте одного из кладоискателей. Этим людям можно доверять.

– При чем тут Нидерланды?

– Во время раскопок гробницы Хильдерика городок Турнэ, как и вся Бельгия, входил в состав Австрийских Нидерландов. Турнэ же, судя по историческим хроникам, в древности был столицей Меровингской династии.

– Да, Сабуров что-то такое говорил…

– Отцом Хильдерика считался полумифический Меровей. Не исключено, что его мантия тоже была расшита пчелами, украшенными гранатами, в стиле Меровингов. Это они ввели в обиход ювелирные изделия в технике инкрустаций и перегородчатой эмали. В нашем случае речь идет о пчелах, которые могли принадлежать самому Меровею! Они бесценны… Вряд ли мы когда-нибудь узнаем, как они попали к датскому принцу Иоанну. С некоторой долей вероятности можно предположить, что принц завладел ими в бою – отобрал в качестве военного трофея. Ведь он прибыл в Московию чуть ли не с театра военных действий. И проходили они не где-нибудь, а в Нидерландах! Не исключено, что Иоанн Шлезвиг-Гольштейнский имел собственные честолюбивые замыслы и мечтал стать императором. Наверняка в нем была хоть капля крови Меровингов.

– То есть он приберег пчел для себя?

– Не выпускать же из рук такой безусловный атрибут королевской власти?! Выходит, датчанина могли отравить в Москве по этой причине… Сначала принц не придал значения недомоганию, но когда болезнь приняла опасную форму, поспешил позаботиться о судьбе пчел. Он поручил верному человеку передать их на хранение даме сердца…

– Очень по-рыцарски! – скептически усмехнулся Матвей. – Разве на пороге смерти человек об этом думает?

– А о чем, по-твоему, думают перед уходом из жизни? О самом дорогом…

После полуночи сорвался ветер. Он безумствовал в саду, завывал в дымоходах, надувал занавески. На подоконнике образовалась лужица дождевой воды.

– Закрой окно, – попросила Астра.

– Так мы ничего не услышим.

– Во дворе же Лютый! Он залает, в случае чего…

– Существует куча способов нейтрализовать собаку.

– Думаешь, убийца пойдет на такой риск? Надо быть идиотом, чтобы лезть в дом к человеку, которого накануне прикончили.

– Все зависит от свойств характера. Есть такие отморозки, что им море по колено.

Он выглянул во двор и прислушался. Шумел дождь, ветер со свистом гнул деревья. Свет наружных ламп выхватывал из темноты клумбу, часть газона, вымощенную плиткой дорожку, забор, угол деревянного сарая…

– Если Бояринов кого-то боялся, почему не оснастил дом сигнализацией, не установил парочку видеокамер, не нанял охранников, наконец?

– Не хотел привлекать к себе внимание, – поразмыслив, заключила Астра. – Он прятал свой страх от всех, кроме домашних. Серьезные меры предосторожности говорили бы о том, что он стремится скрыть. Ты заметил, что у него каждая дверь в доме закрывается на ключ? Один я прихватила с собой, – похвасталась она. – От двери в гостиную!

– Зачем?

– Я закрыла там Ульяну. Чтобы не сбежала.

– С ума сошла? А если она в туалет захочет?

– Невелика беда, постучит! Я выпущу…

– Она знает, что ее заперли?