Мантык, охотник на львов

— «25 марта 1912 года, день Благовѣщенія», — читалъ Коля и сейчасъ же по фразамъ переводилъ для мистера Стайнлея по-англійски: — провинція Шоа, городъ Анкоберъ. Я, Петръ Георгіевичъ Покровскій — въ Русскомъ прошломъ — гимназистъ 1-й С.-Петербургской гимназіи шестого класса, въ Абиссинскомъ настоящемъ арміи негуса Менелика II геразмачъ Петросъ, чувствуя свою близкую кончину, завѣщаю тому, кто найдетъ мой закопанный кладъ.

«Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

«Мою блузу, ремень и кавказскій кинжалъ, память о моемъ Русскомъ прошломъ, пошли моимъ роднымъ. Ищи ихъ въ Петербургѣ, въ домѣ Собачниковыхъ, № 12, по Николаевской улицѣ.

«Письмо передай негусу.

«Сто талеровъ возьми себѣ на расходы.

«И знай!

«Если ты имѣешь ключъ къ моему кладу, — ты обрѣлъ большое богатство.

«Ты оказался любознательнымъ, и пытливъ твой умъ, ибо ты разгадалъ мою загадку. А быть любознательнымъ и имъть пытливый умъ, развѣ это не богатство?

«Это капиталъ, который ты вложилъ въ свою жизнь.

«Ты разузналъ объ Абиссиніи и изслъдовалъ пути туда. Вотъ тебѣ первые проценты на твой капиталъ. Твой капиталъ увеличился знаніемъ.

«Ты рѣшилъ ѣхать въ Абиссинію, чтобы искать кладъ.

Ты не поскупился потратить на это деньги. Не бойся, даже, если ты сдѣлалъ для этого долгъ. Ты обнаружилъ приступъ воли. А что дѣлаетъ человѣка великимъ: воля и умъ. Я далъ тебѣ случай проявить волю. Благодари за это, мой невѣдомый родственника Ты начинаешь богатѣть.

«Ты поѣхалъ, преодолѣвая присущую намъ лѣнь и неподвижность. Ты поѣхалъ, терпя лишенія и опасности пути, и на походѣ ты заострилъ свой умъ и отточилъ свою волю. Теперь ты богатъ до конца дней своихъ, богатъ опытомъ. Ты увидалъ жизнь, которую ты, по легкомыслие своему, можетъ быть, назовешь дикою, но она ближе къ Богу и потому она выше нашей культурной жизни.

«Взвѣсь все это, оцѣни, и, когда вернешься домой, ты поймешь, что старый Русскій гимназистъ, — ибо для Россіи я только бѣглый гимназистъ Ашиновецъ, тебя не обманулъ, и ты увидишь, что не напрасно ты сдѣлалъ большое путешествіе въ дебри Африканской пустыни.

«Да хранить же тебя Господь и молись неустанно о рабѣ Божіемъ Петрѣ».

— Все, — сказалъ Коля, дочитавъ до конца это странное посланіе.

Мантыкъ снова свиснулъ и покрутилъ головою.

— Вотъ такъ исторія съ географіей. Совсѣмъ разсказъ изъ старой дѣдушкиной хрестоматіи!

Онъ былъ разочарованъ.

Мистеръ Стайнлей долго молчалъ. Онъ закурилъ свою любимую трубку и тихо посасывалъ ее. Откинувъ блѣдною рукою отросшіе волосы, онъ задумчиво смотрѣлъ черезъ открытую дверь хижины въ глубокое, бездонное небо и, казалось, ушелъ куда-то далеко въ своихъ мысляхъ.

— Коля, — тихо позвалъ онъ, — подойдите ко мнѣ. Коля опустился на землю подлѣ американца. Мистеръ

Стайнлей положилъ ему руку на голову.

— Какой мудрый былъ вашъ дядя, — медленно сказалъ американецъ. — Какъ велико и важно все то, что онъ написалъ и какъ много, много въ этомъ правды!

— Что онъ говоритъ такое? — спросилъ, насторожившись Мантыкъ. Онъ чистилъ и протиралъ свое ружье въ углу хижины. Коля перевелъ ему слова американца.

— Ему легко такъ говорить, — сказалъ Мантыкъ, прищуриваясь, и однимъ глазомъ разглядывая нижній нарѣзной стволъ. — А какъ же домой? На сто талеровъ отсюда до Парижа не доѣдешь. Дай Богъ до Джибути добраться.

Мистеръ Стайнлей вопросительно смотрѣлъ на Колю. Точно спрашивалъ, что говоритъ Мантыкъ. Коля перевелъ слова Мантыка.

— Не бойтесь, Коля, — сказалъ мистеръ Стайнлей, — я васъ не оставлю. Я телеграфирую въ мой банкъ и мнѣ сюда сейчасъ же пришлютъ деньги. Я довезу васъ до Парижа.

— A Россія? — сказалъ Мантыкъ. — Я, чаю, главный то смыслъ клада былъ помочь Россіи освободиться отъ коммунистовъ. А теперь — пиши: — пропалъ твой вкладъ на святое дѣло.

— Вѣрьте, мой дорогой другъ, — сказалъ мистеръ Стайнлей, выслушавъ Колинъ переводъ, — что Россіи не деньги нужны, a крѣпкіе, вѣрующіе люди. Такіе, какъ вы, такіе, какимъ будетъ теперь Коля, мой другъ, такъ много пережившій, перенесшій и повидавшій. Вы, Русская молодежь, будете строить Россію молодую и сильную. И, чѣмъ сильнѣе въ васъ будетъ вѣра въ Бога, любовь къ отечеству и смѣлая готовность за вѣру и отечество отдать все, и самую жизнь свою, тѣмъ скорѣе вы создадите великую Россію!.. Деньги развиваютъ продажность, подкупность, взяточничество…Развѣ на деньгахъ создавались наши Соединенные Штаты? Великіе наши Линкольнъ и Вашингтонъ не думали о нихъ. Нашъ «бѣлый домъ»[83] и сейчасъ скромная хижина по сравненію съ европейскими дворцами! А какое счастливое государство мы создали, закаливъ свою молодежь и научивъ ее бороться и побѣждать самое трудное: — мелочи жизни, научивъ ее творить и прививъ ей любовь къ творчеству. И вашъ дядя, Коля, былъ мудрый человѣкъ. Онъ, позвавъ васъ изъ своей могилы, заставилъ сдѣлать этотъ трудный путь и въ немъ закалилъ ваше сердце.

Засопѣла трубка въ зубахъ у мистера Стайнлея. Онъ слушалъ звуки Русскаго языка. Коля переводилъ его слова Мантыку.

Мантыкъ отложилъ стволы на разосланную на землѣ шаму.

— A вѣдь твой американецъ правъ! — воскликнулъ онъ. — Молодчина твой мистеръ.