Мануловы путешествия

— Я носик схожу припудрить, — ехидная лоториня встала, — а вы обсудите — как организовать арест кого-нибудь из фигурантов этого доклада. Причем выглядеть должно естественно: пошел за грибами и не вернулся, например. Или там поехал в соседнюю деревню знакомых навестить и пропал. Что с ним потом дальше делать сами сообразите? — Ушла, победно помахивая хвостом.

— У-у, ехидна! — скрипнул зубами внутренний голос.

— Умная ехидна, — поправил я. — Называй вещи своими именами.

Некоторое время за столом царила смущенная тишина. Мне, кроме недогадливости, корить себя не за что — Настю я давно уже ценил за ум и сообразительность, а вот господам офицерам сейчас неудобно за свое поведение во время дебатов о новом члене нашего совета. Лоториня блестяще утерла нос двум старым интриганам.

— И тебе! — добавил внутренний голос.

Раскун не дал мне втянуться в препирательство с самим собой:

— Не говорил раньше — как-то не до этого. — Помолчал. — В общем, не все маги, участвовавшие в проекте «Зомби», расстреляны. Одного я приберег. Это нам может помочь при допросе арестованных — Заработал гневный взгляд от меня и удивленный от Традорна.

— Господин министр, — с нажимом начал я. — Мой приказ был простым и однозначным: казнить всех причастных к трагедии. В чем дело? С моим исчезновением он потерял силу? Ролана его отменила по доброте душевной? — Тяжелый взгляд манула в лицо собеседнику.

Раскун замялся, потер руки, хмыкнул. Потом сказал, не отводя глаз:

— Нет, императрица даже не в курсе вашего приказа, Сергей. Это было сделано для пользы Империи. Кто знает, с чем нам придется столкнуться в дальнейшем? Да и все остались живы…

— Все? — вскричал я. — Это относится и к тем несчастным, кого извлекли из-под завалов мертвыми?! А «манулята», рвущие друг другу глотки — одни по зову долга, а другие под дурманом коварного мага?! Вы в своем уме? Что за государственный цинизм?!

— Извините, — сухо ответил Раскун. — Неправильно выразился. Я же говорил о Ролане и остальных, кто был с ней в комнате… извините. — Он замолчал.

— Если вам интересно, — продолжил бывший президент ДРН, — То последние годы мага, оставшегося в живых, были не столь радужными, как это можно представить. Лучшие волшебники республики выбивали из него секреты манипулирования чужим сознанием. Уже тогда я предполагал возможное противостояние наших стран и стремился набрать побольше козырей из колоды.

— Вполне государственный подход, — печально заметил внутренний голос. — Вспомни — и демократические, и социалистические страны широко использовали после войны нацистских ученых и военных, не смущаясь их преступным прошлым. Нам ли судить? Цель оправдывает средства — это не в Норэлтире сказали, это на Земле сказали!

— Не хочу, чтобы это выглядело как оправдание, — внезапно снова заговорил Раскун. — По окончании исследования тот человек присоединился к остальным магам Совета, виновным в покушении — был расстрелян. Основание — приказ Манула Ее Величества Императрицы Роланы.

— Думаю, стоит извиниться, — задумчиво произнес внутренний голос. — Мужик прагматично подошел к решению проблемы: и мага расстрелял, и не дал пропасть важной информации. Кстати, если ты не заметил, то он сильно обиделся.

— Заметил, — буркнул я.

Раскун сидел, отвернувшись к окну. Выражения лица не видно, но обида просто отравляла окружающий воздух. Зато прекрасно читается растерянность Традорна — «Большая четверка» близка к расколу. Может, он лучше знает своего друга и считает, что тот не простит обиды?

Выбравшись из кресла, я обошел стол и встал между окном и Раскуном:

— Господин министр, простите самого глупого на свете манула. Здесь прошло пять лет, а для него промелькнул лишь миг (ой, соврал-то как!), поэтому боль утраты еще застилает разум. Горящие развалины и трупы — это мое «вчера», но ваше «как давно это было!» Еще раз прошу прощения за неверие в ваше благородство и порядочность (ой-ой, соврал дважды — никогда в них не верил!).

А у него и вправду скорбное выражение лица. Только переигрывал чуть-чуть: выдавали спокойные глаза — ни на что он не обижен, ни в чем не раскаивается, а маг, скорее всего, или пыток не выдержал, или умер по естественным причинам. Так что, какая у него скорбь — такое и у нас и просьба о прощении.

— Встретились два лицемера, — проворчал внутренний голос. — Растешь — так проникновенно говоришь, что даже я готов поверить в искренность твоих слов.

Не смотря на все это, мы с чувством пожали друг другу руки (лапу и руку?) и вернулись к делам.