Манускрипт египетского мага (СИ)

— Интересно, — прервал чтение записок португальца Ник, внимательно слушавший Кикодзе. — Очень интересно. Парсы это зороастрийцы. Они появились в Индии где-то в IХ веке. Бежали из Персии от преследований магометан. Они, собственно, огнепоклонники. Неужели магараджа был как-то связан с парсами? И этим объясняется его отшельничество? Продолжайте, продолжайте, Аполлинарий. Я кое-что объясню вам по окончании чтения записок португальца. Надо сказать, захватывающая история.

Кикодзе кивнул и продолжил чтение:

«То, что происходило дальше, внушило мне глубокое отвращение, которое я изо всех сил пытался подавить, чтобы не выдать себя магарадже. По знаку магараджи слуга принес небольшой серебряный тазик, полный кусков окровавленного мяса. И магараджа, засучив рукава и обнажив свои невероятно волосатые руки, принялся кормить этого грифа. Гриф, вытянув красную шею без перьев, выхватывал на лету куски мяса, а магараджа так был поглощен кормлением своего, вероятно, любимца, что перестал обращать на нас внимание и по его нетерпеливому жесту тот человек, который привел нас к нему, начал торопливо подталкивать нас к дверям, и вскоре вывел снова в древний храм. Там он оставил нас одних. Педро знал дорогу и через некоторое время, немного проблуждав, мы наконец, выбрались к крепостным стенам Гоа. Я чувствовал себя совершенно потерянным, игрушкой в чужих руках, управляемым чужой волей. Я ненавидел в этот момент Педро всей душой. Потом только я понял, что Педро попал под гипнотическое влияние этого человека и его поступки были продиктованы желанием оградить меня от неприятностей. Но я сам все испортил, начав выслеживать Педро. Дальше все пошло так, как будто я действовал во сне. У меня появились видения, и я перестал различать, что было со мной на самом деле, а что мне привиделось. Здоровье мое становилось все хуже и хуже, а события в Тифлисе совсем меня доканали. Я думаю, что мой конец уже близок и я жду его с нетерпением, как избавления от тех невыносимых душевных страданий, которым я теперь подвержен».

— Ну вот, — сказал Кикодзе, — странная и печальная история. Надо сказать, что наш португалец, хоть и пришел в себя и благодарен нам, как его спасителям, но выглядит вовсе не браво. Его пользует прекрасный врач, специалист по душевным болезням. Может все и обойдется. Но надо сказать, что он влип и вправду в странную историю. Уезжая, я оставил слежку за его доном Педро, но тот ведет себя смирно и почти не выходит из гостиницы. Ему даже еду доставляют в нумер. Мы договорились с князем Вачнадзе, что при попытке к исчезновению или еще к каким-нибудь непредвиденным действиям, он будет арестован до нашего возвращения.

— Мне тоже нужно вам кое-что рассказать, — сказал Ник, задумчиво глядя, как их экипаж уже въезжает в ущелье, где на берегу Куры в живописных лесах на склонах гор лежал знаменитый своими лечебными водами Боржоми. — И я думаю, что мой рассказ где-то перекликается с тем, что вы сейчас прочли мне.

Глава 23

Пока экипаж ехал через Боржом, минуя роскошный парк, в глубине которого находился романтический дворец великого князя, путники молчали. Ник обдумывал то, что сообщил ему Кикодзе. Тот же не решался нарушить молчание, понимая, что его старшему спутнику предстоит принимать какие-то решения. Наконец, когда экипаж миновал очередное живописное селение, Ник задумчиво сказал, обращаясь к Аполлинарию: