Манускрипт египетского мага

Дочь магараджи оказалась просто бешеной матерью. Всю свою жизнь, каждую минуту она посвятила своему ребенку. Несметные сокровища магараджи, воспитание, которое было дано этому, правда, необыкновенно одаренному, сделали из него удивительного человека. Слава об индийском принце необычайной внешности и острого ума разошлась по всему Индостану. Кто только не приезжал к нему во дворец, можно сказать, что там перебывали все представители самых знатных фамилий Европы и Востока. Побывали у него и рыцари с острова Мальты.

О чем они беседовали с ним, какие секреты его происхождения были ему открыты, это тайна, но прожили они у него довольно долго. После того, как мальтийские рыцари отбыли, принц удалился от мира, перестал принимать кого бы то ни было и только редкие избранные лица могли получить у него аудиенцию. Его теперь почти нельзя было встретить в его многочисленных дворцах. Встречи с ним происходили под покровом тайны и в самых необычайных местах.

Ник вскочил и стал быстро ходить по комнате. Рассказ Елизаветы Алексеевны вдруг стал не просто интересным. Кажется, он может кое-что прояснить.

Лили и Елизавета Алексеевна с удивлением смотрели, как Ник метнулся по комнате. Но тут он взял себя в руки, сел в кресло и попросил:

— Пожалуйста, продолжайте, Елизавета Алексеевна.

— Да, конечно, — кивнула она и продолжила:

— К принцу мы добирались не просто. Вначале это была поездка в паланкинах, потом верхом, а последнюю часть пути нам пришлось идти пешком, с проводниками, каждый из которых вел нас только свою часть пути. Наконец, мы добрались до развалин индуистского храма. Внутрь нас повел еще один проводник, видимо, брамин.

И где-то в недрах этого храма было устроено потайное жилище принца, очень простое, но со всем, что нужно для жизни цивилизованному человеку. И там нас встретил принц.

Я была поражена его внешностью. Белые одежды, в которые он был одет, нет, надо сказать облачен, подчеркивали его необычайную волосатость. Но его глаза! Никогда в жизни я не видела таких красивых и выразительных глаз. В них светилось такое благородство, такой ум! Принц пригласил нас сесть. Елена Петровна и принц, видимо, были знакомы давно. Они начали разговор, который был построен таким образом, чтобы дать мне вначале освоиться, потом вникнуть в разговор, а потом и самой принять в нем участие.

Они беседовали об особенностях той или другой религии, о зороастризме, о верованиях йезидов, потом перешли на современные религии Европы и Востока и тогда я впервые услышала о «черном легионе». Да, я рассказывала о том впечатлении, которое произвел на меня принц. И сейчас, сию секунду, я вспомнила еще об одной детали, Ник, слушайте, я вспомнила, что у него на безымянном пальце левой руки был перстень, такой же, какой подарил вам шейх!

— Елизавета Алексеевна, все, что вы рассказываете, очень важно! Я весь внимание! — Ник вскочил на ноги и снова сел в кресло. Лили, вытянувшись как струна, старалась не пропустить ни слова из этого рассказа.

Принц рассказал о «Черном легионе», людях, стоящих вне закона, которые охотятся за тайнами и сокровищами тамплиеров. Идет охота. Перед убийствами не останавливаются, количество жертв не имеет значения.

— Так, — задумчиво сказал Ник, — вот мы и возвращаемся к началу. Ведь моему приезду в Тифлис и предшествовали странные убийства, так и не раскрытые. Кому-то понадобились эти убийства, из-за которых я приехал в Тифлис. Полагаю, что по следам манускрипта шли сразу несколько групп, в том числе и люди в черном. Виктор, Куртэне…Что же за могущественные знания могли быть зашифрованы в манускрипте?

И тут взгляд Ника упал на Лили. Она опять выглядела упавшим из гнезда галчонком.

— В чем дело, Лили? — встревоженно спросил Ник, — вас что-то беспокоит?

Лили тряхнула головой.

— Надо было уничтожить манускрипт, — глухо сказала она. — Напрасно его увозят в Петербург. Если за него борются такие могущественные силы, то они не остановятся ни перед чем. Власть над миром, мировое господство — это страшные слова, за ними реки крови.

— Да, Лили, ты абсолютно права, — вздохнула Елизавета Алексеевна, — но тут и рок, и предопределенность. Наверное, можно посоветовать поступить с манускриптом так. Через две недели в Тифлис приезжает императрица-мать Мария Федоровна, постараюсь я как-то изменить события и повлиять на нее. Но она не очень ладит со двором своего сына. Но может умно повести разговор. Посмотрим, что можно будет сделать. Но я должна сказать, Ник, что вы с Аполлинарием Шалвовичем вели себя по-геройски. Мы очень беспокоились за вас.

— Я много думал по дороге из Абастумани, — начал Ник, — и вот хочу сейчас, в вашем присутствии, Елизавета Алексеевна, просить Лили стать моей женой, если Лили согласна.

Лили вспыхнула. Ник с удовольствием смотрел, как пылают ее щеки, как сверкают огнем глаза.

— Что же ты молчишь, Лили, — озабоченно спросила Елизавета Алексеевна. Но тут Лили без слов бросилась на шею Нику.