Манускрипт египетского мага

Отпустив милостивым жестом великана, Катерина Акакиевна начала высматривать новую жертву. Так в течение получаса Ник обрел новых знакомых, среди которых оказались кроме уже представленного ему Шамиршаха Луарсабовича Мелик-Беглярова, князь Бебутов, Александр Иванович Хатисов, князь Александр Михайлович Багратион-Мухранский, камер-юнкер двора его императорского величества, ханша Зейнаб-Ханум Атабекова-Коблианская, персидский принц Хосров-Мирза Каджар, служивший в драгунском полку Короля Датского Христиана IX и два молодых поручика, живших, как оказалось по соседству, на той же Петра Великого — князь Давид Захарович Чавчавадзе и Сергей Андреевич Беренс, из Нижегородского драгунского полка, квартировавшего в Кахетии.

Все это время Ник пытался, как мог, не выпускать из виду Куртэне. К его удивлению, тот и не старался как-то исчезнуть, наоборот, стоя почти все время у окна, он внимательно следил за Ником, и как только бурная деятельность Катерины Акакиевны немного поугасла, стал пробираться к нему.

Ник пошел навстречу и они вместе отошли в дальний угол салона, где стоял небольшой низкий столик и два удобных кресла. На столике стояли вазы с шоколадом сюшар, кайе, гала-петер, до которых Ник не был охотником и коробка папирос хан-кефи. Ник и Куртэне расположились в креслах, как два старинных приятеля для приятной беседы. Решив взять инициативу в свои руки, Ник любезно осведомился:

— Давно вы прибыли в Тифлис, Иван Александрович? — это был вполне нейтральный вопрос для нового знакомства.

Иван Александрович взял папиросу, помял ее в тонких пальцах и снова положил на место. Ник удивился. Было очевидно, что его собеседник нервничает.

— Да прибыл-то я в Тифлис всего неделю, вначале морем, в Батум, а потом дорожным дилижансом. Со мной приключилась неприятность — часть вещей пропала дорогой. Да еще я подхватил лихорадку в дороге — почти неделю отлеживался, вот только впервые выбрался к Елизавете Дмитриевне.

И он поднял глаза на Ника. Ник чуть не поперхнулся. На него смотрели вполне невинные васильково-синие глаза немного утомленного интеллигентного человека.

«Не он, не он, — пронеслось в голове у Ника. — Да и этот смугл, как-будто из Африки или из Индостана прибыл. Но какое фантастическое сходство! Все, кроме глаз!»

Иван Александрович продолжал:

— Сергей Андреевич вчера приехал из Кахетии, застал меня в страшной хандре и вытащил к Елизавете Дмитриевне, она была большой приятельницей моей покойной матушки. Я получил известие о ее кончине слишком поздно, оно застало меня в Бомбее. На мое счастье небольшое судно как раз направлялось из Бомбея в Стамбул. Потрепало нас изрядно в дороге. Ну, а из Стамбула в Тифлис уже рукой подать — да вот тут-то и свалила меня лихорадка. Вот после стольких неприятностей я и прихожу в себя.

— Очень сочувствую вам, — сказал Ник. «Что-то много народу из Индостана собралось в Тифлисе в последнее время», подумал он. И продолжал.

— Я знаю, что такое лихорадка. И с хинином не расстаюсь.

Иван Александрович закивал головой.

— И хинин уже не помогает. Ну да ничего, в Тифлисе сразу лучше стало. Люблю Тифлис.

Он вздохнул, огляделся по сторонам как-то странно, будто чего-то опасался.

— Николай Александрович, — вдруг жалобно, почти шепотом сказал он, — со мной приключилось что-то от этой лихорадки. Вижу я, вы человек нашего круга, не хочу, чтобы обо мне бог знает что говорили, но мне надо посоветоваться. Я рассчитываю на вашу порядочность и прошу вас никому об этом не рассказывать. Но мне нужен совет серьезного человека.

Ник удивился такому предисловию, но не показал виду.

— Вы можете рассчитывать на меня, — тихо сказал он и придвинулся к собеседнику.

— Я сказал вам, что не выходил из дома все то время, что приехал в Тифлис. Но это не совсем так. Небольшие прогулки по улице для моциона я делал. Старался выходить по утрам, когда на улице было пустынно. И вот на второй или третий день после приезда я вышел на такую короткую прогулку и пошел по левой стороне улицы мимо канцелярии наместника и до жандармского управления. Вы знаете, улица эта весьма респектабельная, тут все присутствия да солидные дома. Не прошел я и пяти минут, почти дошел до угла, как навстречу мне вышел некто. Я не привык рассматривать праздно людей на улицах, но этот человек шел так мне навстречу, словно пытаясь столкнуться со мной. Я посторонился, поднял на него глаза и остолбенел. Это был я. Человек не глядя на меня прошел быстрым шагом мимо по направлению к Сололакской. Я в растерянности постоял немного и потом продолжил свою прогулку дальше, перейдя через дорогу. Эта странная встреча занимала меня и я думал о ней, когда почти дошел до следующего угла…

Тут Иван Алексадрович запнулся и горестно взглянул ни Ника.

— И что же? — тихо спросил Ник.