Маори

— Вам надо бы лучше изучать историю, отец. Здесь в Новой Зеландии все будет так же, как это было повсюду. Туземцы будут подчинены, и узнают свое место. Только надеюсь, что это будет сделано более мирным способом, чем в других колониях.

— Я не уверен, что так просто маори займут место, уготованное для них колонистами. Ну, всего хорошего тебе, Роберт Коффин.

— И вам тоже, отец…

— И побереги себя, — добавил Метьюн, пока Коффин снова взбирался на лошадь. — Ты в самом деле неважно выглядишь.

Просто устал, подумал. Коффин еще раз махнув рукой на прощанье, прежде, чем повернуть на улицу, которая приведет его в самую шикарную жилую часть города. Слишком много надо сделать за слишком короткое время. Но тот сон повлиял на него, так же, как и странное предупредительное письмо несколькими месяцами раньше.

Глава 9

Длинная крытая веранда как поясом окружала большую часть дома. Холли и Роберт Коффин сидели на креслах друг против друга. Он читал, она заканчивала плести сложное кружево. Кристофер играл со своими друзьями на большом дворе.

Как и надеялся Грей, первоначальный прилив ярости, вызванный разрушением Корорареки, постепенно сошел на нет. Других атак предпринято не было. Если не считать случайных единичных набегов на отдаленные фермы или заставы, маори вели себя спокойно. Воины Хоне Хеке оказались не в состоянии нападать на города, как и было предсказано, и его сила увяла также быстро, как и возникла. А с ней исчезла из сознания колонистов и угроза, которую он представлял.

Коффин удивило, что, к большому удовлетворению Грея, маори охотно согласились на государственную земельную монополию. С правительственным агентами, наблюдавшими за сделками, вместо бессовестных спекулянтов, мир и стабильность вернулись в страну. Маори богатели почти также быстро, как и в прежние дни, но теперь их не обманывали. И следовательно, этих обманщиков перестали вешать посреди селений маори. Грей во всем оказался прав.

Коффин и его жена не были одни на веранде. Пожилой человек глядел поверх своих очков на детей, игравших в саду. Холли отложила свое кружево и тоже посмотрела во двор.

— Он выглядит намного лучше, теперь Кристофер, без сомнения, на равных с мальчиками его возраста, — решила она.

Бейнбридж угрюмо кивнул. Коффин ничего не сказал. Бейнбридж был, по крайней мере, шарлатаном в меньшей степени, нежели его коллеги. Он имел смелость признавать свое незнание, когда не имел ответа на какой-либо вопрос, в то время как другие были готовы уцепиться за любую ложь, только бы не сказать правду. К тому времени Коффин уже хорошо его знал. Бейнбридж был частым посетителем его особняка.

Вдруг Кристофер и другой мальчик столкнулись. Оба упали. Через минуту другой ребенок вскочил и, смеясь, поспешил вновь присоединится к игре. Кристофер поднялся медленнее.

Холли поднялась со своего кресла. Коффин перегнулся и схватил ее за запястье.

— Оставь мальчика, женщина.

— Но ему же больно, Роберт. Неужели ты не видишь?

— С ним все будет в порядке. Только оставь его в покое. Он посмотрел на нее и удерживал взглядом до тех пор, пока она не села снова.

По правде сказать, Кристофер с явной неохотой продолжил участвовать в этой возне, но в конце концов втянулся снова. Бейнбридж был недоволен.

— Подобные контакты не хороши для ребенка.

— Он мальчик, — почти зарычал Коффин, решительно оставляя свое чтение. — И я не стану наряжать его в передник и заплетать ему косички. Пока он может находиться в компании своих ровесников, я буду ему это позволять.

В ответ на это Бейнбридж обменялся с Холли взглядами. Коффину не полагалось этого видеть, но он увидел.

— Что вы там замышляете у меня за спиной?

— Я не понимаю, из чего вы это заключили, сэр, — доктор делал жалкие попытки замаскировать свой промах.

— Да ну, бросьте притворяться!

— Ты сейчас не в настроении для этого, Роберт.

Он раздраженно посмотрел на нее.

— Неужели?

— С тобой иногда бывает трудно. Скажите ему, доктор Бейнбридж.

Коффин резко взглянул на врача.

— Да, скажите мне, доктор.

Доктор покрылся испариной под этим холодным взглядом. Затем он вспомнил, кто он есть. Он должен был поддерживать репутацию.

— Очень хорошо, мистер Коффин, я не раз уже это обсуждал. Я не нахожу здешний климат наилучшим для ребенка.

— Странно, — быстро ответил Коффин. — Мне казалось, что я не раз слышал от вас, что влажный воздух ему подходит.

— Влажный, да, но не зимний влажный морской воздух, холодный и с тяжелыми примесями. Теплая влажность будет гораздо лучше для слабых легких Кристофера. Недавно он достиг обнадеживающего улучшения, но зимой его тело может вернуться к прежнему слабому состоянию.

Это не звучало как шарлатанство. Это звучало довольно убедительно.

— Что же вы ждете от меня? Переместиться со всем предприятием на самый конец Северного мыса и махать оттуда проходящим кораблям?

— Такие экстремальные меры ни к чему. Кроме того, переезд на Мыс откроет мальчика продолжительному воздействию соленого воздуха.

— Соленый воздух хорош для мужчины, — запротестовал Коффин. — Мальчик любит море.