Мапингуари – демон сельвы

Мотор вдалеке взревел и начал удаляться. Вскоре он затих. Мы заторопились сквозь сельву. Я то и дело смотрел на небо, ориентируясь по взволнованным птицам. Джунгли вокруг становились все гуще. Иногда они обступали так плотно, что я подумывал о мачете. Нас спасало только то, что темные люди прекрасно позаботились о тропе – я видел вырубленные кустарники и тщательно обрубленные ветки деревьев. Время от времени попадались горки пожелтевших листьев и скрученных гниющих лиан.

Новоявленный Настин зверек, к слову, сидел тихонько на ее плече, вертел головой, перебирал в лапках кончик собственного хвоста и даже не думал никуда убегать. Или испугался, или еще что.

– Хотя бы есть запасной вариант, когда закончится еда, – мрачно шутил я.

Игрунок, будто понимая, скалил зубы и что-то щебетал на своем, на обезьяньем.

Наконец мы оказались на том месте, откуда некоторое время назад уехал шумный транспорт. Об этом несложно было догадаться – небольшой глиняный настил был испещрен следами от шин. Глубокие рисунки колес выдавали место стоянки, а длинная извилистая колея уходила в туман, в сельву.

Судя по размерам шин, это были не автомобили. Скорее вездеходы, вроде квадроциклов. Популярное средство передвижения по лесам.

– Ну, теперь легче, – заключил я.

Наверняка для передвижения транспорта был расчищен путь. Идти по нему быстрее и удобнее. Главное, чтобы никто не выскочил навстречу.

За следующие полчаса мы приблизились к маячку Глеба еще на полтора километра. Оставалось совсем немного. Впрочем, в батарейке заряда оставалось всего пятнадцать процентов… Я старательно записывал маршрут, решив для себя, что надо добраться как можно ближе, до последнего процента зарядки, и только потом поворачивать обратно.

– Фил? – шепотом спросила Настя. – Слушай, а если допустить, что все эти легенды – правда?

– Ты про бога ярости? – Мы шли параллельно друг другу – каждый по рыхловатой колее от колес.

– Может быть, никакой это не демон, а, например, криптид, вроде обезьяны де Луа. Древний монстр. Эти люди в деревне живут вдали от цивилизации. Они, наверное, до сих пор верят, что земля плоская, а небо твердое с приколоченными к нему звездами. Так почему бы им не поверить в бога ярости с огненной кожей, хотя на самом деле это может быть, ну, скажем, огромный медведь.

– Медведь в сельве Перу?

– Я же говорю, например.

– А мне кажется, что это все выдумки. Темные люди придумали легенду для боязливых аборигенов кечуа, чтобы те не совались в джунгли без спросу.

– Но они же рассказывали о чудовище, которое сожрало вождя.

– Насть, это же как в фильмах. Несколько перуанцев нарядились во что-нибудь, напали на деревню ночью, убили вождя. Классика. Заставили всех бояться бога ярости. Видела, сколько они статуэток натыкали по периметру? Теперь в джунглях можно хоть поле марихуаны посадить, никто не заметит, потому что не придет. Деревенские отговорят любого. Вон, даже тебя напугали.

– Не очень-то они нас отваживали, – с сомнением заметила Настя. – Я не понимаю причин пугать кого-то демонами в двадцать первом веке. Это же, наоборот, притягивает любопытных. Тут бы уже были толпы корреспондентов, всякие журналисты, кино бы начали снимать.

Я не нашелся, что ответить. Добавил только:

– Мне кажется, если бы здесь правда притаился какой-нибудь криптид, то журналистов бы было не меньше.

– А если эти люди… жрецы… занимаются тем, что отлавливают любопытных? Не дают информации распространиться? Дик начал говорить всем о том, что он отправляется на поиски древнего существа в сельву, темные люди услышали и решили от него избавиться. Выследили его, дождались удобного момента, и…

Что-то с шумом и треском взвилось рядом со мной в воздух, ломая ветки. В следующее мгновение ноги обвила тугая веревка, впилась в щиколотки. Меня с силой дернуло сначала вбок, потом вверх. Я упал, больно ударившись головой. Что-то протащило меня по земле и подбросило вверх. По спине будто молотком ударили. Острая боль разлилась по позвоночнику, перекинулась на затылок. Перед глазами вспыхнули звезды. Где-то завопила Настя.

Я взмахнул руками, потом сообразил, что касаюсь кончиками пальцев травы. Перевернутый мир вокруг потемнел, пошел пятнами и обрел четкость только тогда, когда я часто-часто заморгал.

Ноги чуть выше ступней пекло и саднило. Я раскачивался вправо и влево. Повернулся, чувствуя упругость тугой веревки чуть выше ступней. Увидел Настю – она тоже болталась вверх ногами, подвешенная за ноги к ветке дерева. Аккурат между нами валялся ее рюкзак. Мой же наполовину слез с плеча и левой лямкой сдавил шею.

– Угодили! – прохрипел я. Разговаривать со сдавленной шеей, да еще вверх ногами, было не слишком удобно.

Настя вертела головой. Рыжие кудри касались земли. Я вдруг представил, что мы так и будем висеть здесь несколько дней, потому что по тропе никто не ездит и не ходит, а людям в темном нет смысла снова возвращаться в деревню в ближайшее время.

Когда я умру от кровоизлияния в мозг?

Или еще раньше придут животные, которые любят лакомиться беззащитными жертвами?