Мапингуари – демон сельвы

Спать больше не хотелось, и оставшееся время я провел в легкой полудреме, пытаясь усесться поудобнее. Автомобиль, прямо скажем, был не самый комфортный, а постоянная тряска усугубляла ситуацию. К концу поездки у меня невыносимо болела поясница, гудели ноги, отваливалась шея. Я ужасно завидовал Насте, которая спала, уютно свернувшись в клубочек. При ее-то росте сделать это было несложно. Проснулась она, только когда автомобиль остановился и перуанцы сказали, что пора отправляться в пеший путь.

Я выбрался первым, глотнул холодного воздуха, закашлял от неожиданности. Первый автомобиль стоял метрах в трех впереди. Из него выбрались Дик с Аней, а следом за ними – Глеб.

Свет фар упирался в плотные заросли кустарника и деревьев. Если позади еще можно было разглядеть в траве автомобильную колею, то впереди стеной нависли деревья с огромными стволами и густыми кронами. Над головой рассыпались звезды, а вдалеке, в этом дрожащем свете, были видны разрезающие горизонт пики гор.

Я поежился от холода, полез в сумку за курткой. Часы показывали половину шестого утра. Это по местному времени. По нашему же вообще выходил какой-то кавардак.

Настя обняла меня сзади, шепнула устало:

– Спать хочу. В теплую постель. Под бочок.

– Будет тебе бочок, – ответил я. – Вот придем к дикому племени, уложат тебя на сырой траве, укроют обезьяньей шкурой, будешь знать.

– Согласна! Если дадут поспать, то согласна!

– Нам еще топать и топать…

Перуанцы заглушили моторы, и стало совсем тихо. Лес, вопреки логике, не жил своей ночной жизнью, а как будто притих перед рассветом. Или, быть может, настороженно присматривался к незваным гостям.

– Красотища! – воскликнул Дик. – Вот это я называю – природа! Эх, с палаткой бы на недельку, дикарями!

– Чувствую, что-то подобное нас и ожидает, – заметил Глеб. – Скажем цивилизации «до свидания».

Дик обхватил его за плечи и со смехом потряс:

– Алло, дружище, просыпаемся! Это ли не романтика, которую ты ожидал? Посмотри, какие звезды светят нам над головой! Вперед, вперед, на встречу с великими и опасными приключениями!

Хотя Дик нес какую-то несусветную чушь, он все равно заряжал оптимизмом и весельем. По крайней мере, разбудил всех, кто спал на ходу. Не прошло и пяти минут, а мы уже собрались и готовы были отправиться за Диком куда угодно, хоть на край света. Впрочем, он и сам в этой ситуации был ведомым. Перуанцы объяснили, что среди зарослей есть вполне себе удобные тропинки, по которым знающие люди ходят даже с закрытыми глазами. Если мы будем держаться вместе, идти осторожно, никуда не отклоняться и не заниматься самодеятельностью, то с вероятностью в девяносто девять процентов ничего себе не сломаем, не угодим в пасть какому-нибудь крокодилу и доберемся до места назначения без проблем.

Всем все было понятно, и мы устремились в глубь таинственной ночной сельвы.

Шли цепочкой. Передо мной маячила спина Глеба, а сзади то и дело наступала на пятки Настя.

– Прости, – бормотала она, хихикая, – что не сломала что-нибудь.

Идти по лесу ночью – занятие не самое разнообразное. Вокруг деревья, кустарники, трава, свисают лианы, под ногами зарождается туман. Мелькает сквозь листву луна, белый свет ложится на стволы деревьев и пронзает землю. Ощущение, будто каждое дерево провожает тебя суровым молчаливым взглядом, следит, подбирается ближе, нависает.

Воздух тут пропитан влагой, отчего лицо покрыто мелкими капельками воды, одежда быстро промокла и холодит кожу. Кроссовки тоже намокли, под ногами то и дело хлюпает и чавкает.

Температура воздуха едва ли поднялась выше ноля, и при такой влажности меня то и дело пробирала дрожь. Изо рта вырывался пар.

А еще, думал я, вокруг запросто могут бродить крокодилы, обезьяны, тигры… да мало ли какие хищники водятся в сельве? Надо быть предельно осторожным, вот только когда хочется спать, с осторожностью возникают проблемы.

Шли мы около часа. Тишина вокруг сделалась плотнее и настороженнее. Слышно было только прерывистое усталое дыхание.

Постепенно наступал рассвет, окрашивая мир в серое. Небо над головами посветлело – хотя свет почти не пробивался сквозь толщу листьев. То тут, то там скользили по земле первые лучи солнца.

Набрякший от влаги рюкзак сделался тяжелым, и мне очень хотелось стащить его и передохнуть. В тот момент, когда я собирался попросить сделать привал, сельва расступилась, и мы остановились на краю высокого обрыва.

Земля метрах в трех впереди резко уходила вниз, будто сказочный великан вырезал треугольный ломоть гигантским острым ножом. Впереди, через обрыв, сельва текла себе дальше изумрудным лиственным потоком. В зарождающемся рассвете была видна вертикальная скала, уходящая вниз. Доносился далекий шум воды.

– Кто не боится высоты? – усмехнулся Дик и первым подошел ближе к обрыву.

Я последовал за ним. От высоты у меня всегда немного кружилась голова и возникали странные противоречивые чувства: я вроде бы боялся подходить к краю, но при этом очень хотел посмотреть, что же там внизу. От пересечения этих двух чувств захватывало дух.