Мар. Червивое сердце

Мы с отцом спустились в подвал и оказались в единственной жилой комнате Замка, но и она напоминала скорее нору крысы, чем человеческое жильё. Здесь, похоже, не убирались несколько десятков лет. В комнате воняло мышами, прелыми тряпками, и ко всему этому примешивался невыносимый сладковатый запах разложения. Вещи были свалены грудами на полу, оставляя лишь узкий проход к камину, полному золы, рядом с которым стоял старый продавленный диван. Мы замерли рядом с ним, не решаясь сесть. Тряпьё в одном из кресел у камина зашевелилось, и наконец показался хозяин Замка.

В Замке жил всего один человек, и человек этот, так же как и Замок, был стар. Они словно цеплялись друг за друга – хозяин и Замок, – понимая, что не смогут выжить поодиночке. Уход одного грозит гибелью другому. Но даже вместе они были не в силах остановить время, которое грызло их кости, подобно крысе.

– Я знаю, зачем вы пришли, – прошамкал старик вместо приветствия.

– Это упрощает дело, – выдохнул отец, который, так же как и я, задыхался от удушливой вони. Ну, хоть в чём-то мы были похожи.

– Уже уходите? – рассмеялся хозяин, и смех его был похож на крик ворона.

При мысли о птицах я вздрогнул. За кем же они прилетели? За этим стариком, за кем-то, кого скрывал Замок, или всё же за нами…

– Нет, я просто сразу перейду к делу, я хочу предложить… – начал было отец.

– Убирайтесь!!! – вдруг завизжал старик, вскакивая с кресла и потрясывая худыми морщинистыми руками. – Я не собираюсь отдавать её ни за какие деньги!!! Прочь, паразиты!

– А разве я предлагал вам деньги? – спокойно, с достоинством возразил отец.

– Что же ты тогда можешь мне предложить? Или ты привёл сюда этого уродца, чтобы совершить обмен? – захохотал хозяин Замка.

Меня тряхнуло, как от пощёчины. Хотя слова старика не стали откровением. Да, я был уродом. Горбатым карликом с искорёженным, перекрученным телом. Мне не нужно было напоминать об этом, я и так не забывал: каждую секунду своего существования помнил. Да и кто бы позволил мне забыть? Где бы я ни появлялся, в меня тут же тыкали пальцем и поднимали на смех. Вот чего я никак не мог понять, так это почему люди настолько жестоки. Почему моя беда вызывает у людей такую ярость или радость? Я видел своё уродство в глазах и зеркалах, но не стремился разбить ни те, ни другие. Меня даже в какой-то степени радовали эти отражения. Они показывали правду, которая не пускала в моё сердце опасные мечты и надежды. Я знал, кем являюсь, и не тешил себя иллюзиями. Так было легче жить. Но иногда мне становилось больно. Иногда я пропускал удары, не ожидая их. Я был всего лишь четырнадцатилетним мальчишкой, а даже самые стойкие мальчишки время от времени плачут.

Этот удар я пропустил, едва удержавшись от слёз, но мой отец выдержал его достойно:

– И вновь не угадали. Я могу дать нечто не вам, а ей.

– Ты, верно, сумасшедший, – прокаркал старик, осторожно, боком, точно старая ворона, подвигаясь к нам поближе, отчего вонь усилилась, – но ты первый, кто пришёл сюда с таким предложением. Обычно купить пытаются меня, давая за неё немалые деньги. Но что можно дать за демона, читающего людские сердца, как открытую книгу? Она не продаётся. И она принадлежит мне не более, чем твой шут, – усмехнулся старик.

– Мир – мой сын. Не стоит его оскорблять.

– Мир? – закаркал старик. – Тот, кто дал ему это имечко, был наделён отменным чувством юмора. Да, да, он очень похож на этот уродливый мир, в котором все мы живём.

– Мир – сокращённое от Мирис, что на языке эльфов означает «открывающий двери».

– Не тебе мне рассказывать об эльфах. – Весёлость покинула старика. – В молодости я воевал против них в армии королевы Арто. Пока не встретил демона без голоса, читающего людские сердца. Хорошее было времечко.

– А как же демон читает сердца, если у неё нет голоса? – спросил я осторожно. – Что от неё толку, если она не может рассказать, что прочла?

Старик порылся в кармане и вытащил два гладких камешка – чёрный и белый.

– Эти камни отшлифовала вовсе не вода, а множество человеческих рук. Ведь люди настолько глупы, что не слышат голос собственного сердца, а Дэмон, о, она слышит. И может ответить на вопрос, выбрав камень: белый – нет, чёрный – да.

– А почему в каждом из камней сквозное отверстие? – вновь не удержался я от вопроса.

– А ты неглуп, парень. У тебя маленькое тело, да большой ум. Ведь раньше об этом никто не спрашивал. – Старик хитро сузил глаза и придвинулся ко мне, в нос ударило запахом старой мочи и немытого тела. – В том-то и штука, что абсолютной правды не бывает, не существует точного «да» и точного «нет». Об этом стоит помнить всегда, особенно при общении с демоном. Потому и камни с изъяном.

– И что же люди спрашивают у неё? – Я боролся с приступом тошноты, но не хотел, чтобы старик это заметил, – мне было жаль его.