Маракотова бездна. Страна туманов

– Спиритуалисты должны сражаться самостоятельно. Наша газета не занимается пропагандой, и нам не следует навязывать публике религиозные убеждения.

– Ни в коем случае. Но мы обязаны знакомить читателей с фактами. Посмотрите, сколь многое пресса предпочитает не замечать. Когда, например, вы в последний раз читали в лондонской газете статью об эктоплазме? Кто знает, что эта важная субстанция была изучена и описана многими учеными, выводы которых подтверждены бесчисленными фотографиями?

– Хорошо, хорошо, – нетерпеливо произнес Бомон. – Боюсь, что я слишком занят, чтобы вступать в дискуссию по этому вопросу. Я вызвал вас лишь потому, что получил письмо от мистера Корнелиуса, в котором он настаивает на изменении нашей позиции.

Мистер Корнелиус являлся владельцем издания, в котором работал Мэлоун. Он достиг столь заметного положения не благодаря каким-то особым качествам, а лишь потому, что отец оставил ему в наследство несколько миллионов. Часть наследства мистер Корнелиус потратил на приобретение газеты. Он редко появлялся в редакции, зато его имя часто мелькало в колонках светской хроники. Желтая пресса пестрела заголовками о том, что яхта мистера Корнелиуса пришвартовалась в Ментоне{162}, его часто видели за столом в казино в Монте-Карло или на открытии сезона в Лестере{163}. Мистер Корнелиус не отличался ни ярким умом, ни сильным характером, зато любил привлечь внимание публики очередным манифестом, напечатанным в собственной газете. Не будучи распущенным от природы, мистер Корнелиус жил в свое удовольствие в окружении бьющей в глаза роскоши. Подобное существование заставляло его балансировать на грани добра и зла и зачастую переступать невидимый рубеж. Кровь ударила Мэлоуну в голову, когда он подумал, что это ничтожество способно стать препятствием между человечеством и знаниями, которые передаются из высших сфер. Тем не менее эти неловкие пальцы могли повернуть кран и перекрыть божественный поток. К счастью, высшие знания были способны найти иной путь.

– Разговор окончен, мистер Мэлоун, – сказал Бомон, давая понять, что считает последующий спор бессмысленным.

– Действительно окончен, – ответил Мэлоун. – Думаю, что наша беседа подводит черту под нашим сотрудничеством. Я подписал контракт на шесть месяцев. По истечении его я увольняюсь.

– Как вам будет угодно, мистер Мэлоун. – Мистер Бомон снова принялся писать.

Все еще возбужденный Мэлоун вошел в кабинет Мак-Ардла и рассказал ему о том, что произошло. Старик шотландец страшно разволновался.

– Во всем виновата ирландская кровь. Глоток шотландского виски слегка остудит ваш пыл. Немедленно возвращайтесь к Бомону и скажите, что передумали.

– Ни за что! Сама мысль о том, что краснолицый пузатый болван Корнелиус, – вы ведь немало наслышаны о его личной жизни, – диктует журналисту, что следует писать, и заставляет меня высмеивать то, во что я искренне верю, выводит меня из себя.

– Вам не избежать неприятностей.

– Что ж, и более достойные люди жертвовали собой ради идеи. Уверен, что смогу найти другую работу.

– Нет, если Корнелиус задастся целью отомстить вам. Стоит ему шепнуть слово, и Флит-стрит будет закрыта для вас навсегда.

– Какой стыд! – воскликнул Мэлоун. – То, что здесь происходит, является позором для журналистики. К сожалению, подобные инциденты случаются не только в Британии: в Америке дела обстоят еще хуже. Кажется, что прессой заправляют бездушные негодяи. Конечно, в нашем деле много хороших людей, но их зачастую не слышно и не видно. Невероятно!

Мак-Ардл по-отечески опустил руку на плечо Мэлоуна.

– Так уж устроен мир. Не мы его таким создали, и не нам его судить. Дайте только срок. Не стоит спешить, отправляйтесь пока домой. На досуге подумайте обо всем хорошенько. Не забывайте о карьере и о своей юной леди. А затем возвращайтесь и вновь приступайте к засохшему пирогу, которым мы все вынуждены давиться, чтобы не потерять место под солнцем.

Глава 16, в которой с Челленджером происходят незабываемые события

Итак, сети были расставлены, ямы вырыты и охотники приготовились поймать крупную дичь. Но вопрос, согласится ли зверь следовать в нужном направлении, оставался открытым. Если бы Челленджеру сказали, что истинной целью встречи является предоставление ему убедительных доказательств вмешательства духов в повседневную жизнь с последующим обращением в спиритуализм, профессор рассвирепел бы не на шутку или презрительно рассмеялся. Но хитроумный Мэлоун при поддержке Энид убедил Челленджера в том, что его присутствие на сеансе необходимо для того, чтобы разоблачить шайку мошенников и указать легковерным зевакам, как и почему их водят за нос. Пребывая в этом заблуждении, Челленджер в присущей ему надменной, снисходительной манере согласился осчастливить своим присутствием собрание, которое, по его мнению, более подходило пещерному человеку эпохи неолита, чем современному обывателю, имеющему за плечами объемный багаж знаний, накопленных человечеством за многие столетия.