Маранта

Мальчик, (впрочем, теперь его уже никто не смог бы так назвать), вздохнул и вышел на свежий воздух. Ночной ветерок принялся играть с его нарядом, раздувая «тогу» словно парус. Зиг задумался. Совсем недавно он мечтал о девушках, как о чём-то одновременно близком и далёком.

Они ходили рядом, такие красивые и недоступные, посмеивались над ним, нескладным безусым подростком. Он думал, что со временем в его жизни появится та единственная, которую он полюбит, завоюет, а может быть даже от чего-нибудь спасёт! А дальше… дальше семья, дети, внуки… Вобщем всё как у людей. Н-да. Получалось как-то не совсем так. Впрочем, Галанта с самого начала успокоила его на этот счёт и сказала, что его любовь, возможно ещё впереди, и что нельзя путать её с плотскими удовольствиями «Дворца наслаждений».

Может, так оно и было, но Зиг чувствовал в своей жизни, какую-то неполноту. Теперь девушки перестали быть недоступными. Здесь были всякие — совсем молоденькие, (во «Дворец» не допускались только дети), и постарше, нежные и резкие, застенчивые и страстные… Но почему-то хотелось чего-то ещё! Чего-то большего, необычного, настоящего! А ещё в голову постоянно приходила мысль, что надо отсюда уйти. Куда? Этого Зиг не знал. Ну, может быть на охоту или «на дело», когда разведка донесёт про очередной караван. Он вдруг вспомнил про свой дробовик, с которым не расставался первое время. Надо его проверить, почистить, смазать… Ой!

Жёсткие сильные пальцы пребольно прищемили ухо! Зиг рванулся прочь от обидчика, но не сбежал, а развернулся к нему лицом и сжал кулаки, готовый к драке! Его глаза сверкнули в ночной тьме зловещим огнём и… вдруг стали круглыми, а сердце запрыгало как сумасшедшее — в двух шагах от парня, уперев руки в бока, стоял улыбающийся Золас.

— Атаман!!!

Если бы Зиг был собакой, то он сейчас прыгал бы от радости, стараясь достать языком, нос хозяина, а потом плюхнулся бы на спину, подставляя голое пузо в знак подчинения и полного доверия! Где-то в глубине души парень даже пожалел, что он не собака. Он не мог прыгать от радости, не мог даже броситься обожаемому атаману на шею, это было бы как-то совсем не по-мужски. Оставалось только стоять и глупо улыбаться, радостно хлопая глазами, и позабыв о прищемленном ухе.

— Да, малыш Зигель, это я! — Золас окинул взглядом «Дворец наслаждений», но было непонятно, как он относится к увиденному. — А ты, я вижу, времени даром не теряешь, тщательно выполняешь последнее распоряжение своего атамана — заботишься о госпоже Галанте!

— Атаман… — пробормотал Зиг, чувствуя, как заливается пунцовой краской.

Но атаман только махнул на него рукой и вдруг расхохотался громко и весело.

— Ну, Галанта! Такую бабу поискать! — проговорил он, не без труда перестав смеяться. — Да и ты хорош! Не ожидал от пацана таких способностей! Ладно, потом расскажешь, как было, а теперь собери мужиков, что покрепче. Я, конечно понимаю, что грех отрывать мужчину от благого дела, но мне нужна помощь. Женщинам тоже скажи, что надо срочно развернуть лазарет — у меня тут двое раненых. Давай, пошёл! И это, оденься что ли!

……………………………………………………………………………………………………….

Некоторое время назад на подступах к лагерю разбойников произошло следующее.

В кромешной тьме, не освещаемый даже светом звёзд, потому что прятался в тени молодого платана, сидел на камне дозорный. Человек он был опытный и хоть курил трубку, но прятал огонёк в кулаке, чтобы его не было видно со стороны.

— Здорово, дед Пафнутий! — вдруг произнёс кто-то вполголоса у него над ухом.

— И тебе здравствовать, атаман! — ответил тот, кого назвали дедом Пафнутием. — Как меня нашёл-то?

— Просто. Дерево само курить не может, а дымок твой на фоне луны виден.

— Добро! Сам я значит, виноват, надо было выбирать листву погуще. А ты чего на телеге-то привёз?

— Откуда ж ты про телегу знаешь? В темноте увидел что ли?

— А зачем мне видеть? Колёса скрыпели, лошадь фыркала, значит, телега рядом.

— Понял. Ну как дела в лагере? Что новенького?

— У нас много новенького, всего и не расскажешь! Хорошо, что ты вернулся вовремя, может они уймутся малость, а то спать не дают. Наведи там шороху, пока лагерь не смыло!

— Пока лагерь не смыло? Чем?

— Потопом любовным! Да вот — сам послушай.

Золас прислушался. В ночной тишине раздавались в отдалении женские и мужские стоны и вскрики. Они были протяжными и радостными, томными и счастливыми, какими могут быть только звуки любви.

Глава 18 «Законный» выход

— Так я не понял, атаман, как ты из дворца-то выбрался?