Маресьев

Маресьев в основном летал на штурмовки. Свой первый боевой вылет он совершил 23 августа в составе звена в районе Кривого Рога. Летчики вышли на передовые позиции немцев, сделали несколько заходов, обрушили на голову противника град свинца и благополучно вернулись на аэродром. А первый воздушный бой он провел в районе Днепродзержинска. Маресьев хорошо запомнил эту встречу с врагом:

«Не забуду навек свой первый воздушный бой. Пошли мы на трех машинах — старший лейтенант Саша Костыгов, Коля Демидов и я — на разведку к Днепропетровску. Вдруг навстречу три „Мессера“ [„Мессершмитт“ Me-109. — Н. К.]. Решили вступить в бой, но фашисты боя не приняли. Когда передо мной мелькнула вражеская машина, так захотелось немедленно ее сбить, что я в спешке забыл снять с предохранителей два синхронных пулемета — те, которые стреляют через винт. Смотрю — крылевые стреляют, а синхронные — нет. В общем, очередь ушла куда-то вверх — и все кончилось. Выстроились мы клином и пошли дальше, а я про себя отчитываю механика по вооружению, который, как я думал, выпустил меня с неисправным оружием.

Перед заходом на посадку по правилу нужно все оружие поставить на предохранитель, чтобы над аэродромом не получилось непроизвольного выстрела. Тяну ручку синхронных пулеметов, а она не тянется. Что такое? И все стало ясно… На земле механик спрашивает: „Как оружие?“ Я отвечаю, мол, все в порядке. Стыдно было признаться в своем промахе. Проверил он боекомплект: „А вы что, из синхронных не стреляли?“ — „Да нет, — говорю, — не понадобились“».

В дальнейшем Маресьеву приходилось выполнять по 3–4 вылета в день, но бывало, что он делал и по 7–8 вылетов. Тогда день превращался в сплошной нескончаемый бой. Не успевал, что называется, прилететь на аэродром, заправить бак горючим, загрузить боекомплект, проверить машину, как опять звучала команда на очередной вылет. И пока хватало горючего, в точности выполнял приказ: «Бить врага до последнего патрона, все расстреливать по противнику». Вновь обратимся к мемуарам однополчанина Маресьева Б. Н. Еремина:

«Если говорить о характере боевой работы, то в те дни очень высока была интенсивность вылетов на штурмовку и разведку. Известно, что истребитель, используемый как штурмовик, очень уязвим. Броневой защиты у него нет, а бьют по нему с земли из всех видов оружия. Что же касается плотности огня самого истребителя, то двумя пулеметами, которыми было вооружено большинство машин И-16, многого, конечно, не сделаешь. Сейчас не помню, кто именно из наших летчиков забрался в кабину одного из бесхозных штурмовиков Ил-2, поднял его в воздух, полетал на нем и приземлился со словами: „Пойдет! Заряжай оружие!“ И с тех пор в течение некоторого времени наши истребители исправно летали на этих штурмовиках, когда группа получала задание вылетать на штурмовку.

Чаще всего тогда мы штурмовали артиллерийские позиции на острове Хортица, поскольку враг установил там несколько артиллерийских батарей, которые методично обстреливали город [Запорожье].

Остров этот знаменитый. Когда-то, в далекие времена, здесь бушевала Запорожская Сечь. В годы гражданской войны кремлевские курсанты вели здесь бой с врангелевцами. Теперь вот мы выбивали с острова фашистов…

Заходы мы делали парами. Выходили к острову с юга, делали „горку“, а затем атаковали артпозиции. В основном били из пулеметов по артиллерийской прислуге и по ящикам с боезапасом. Два наших Ил-2 сбросили бомбы на землянки и вели мощный огонь из пушек. От цели мы уходили на бреющем по Днепру, затем набирали высоту и снова атаковали. Так по четыре захода с разных направлений. Специально выделенная пара истребителей подавляла зенитные точки. Каждый летчик сам выискивал себе цель».

А вот свидетельство еще одного однополчанина Маресьева — Героя Советского Союза, генерал-майора авиации И. А. Вишнякова. В своей книге «На крутых виражах» он пишет:

«День ото дня боевая работа полка становилась все более напряженной, иногда приходилось по пять-шесть раз подниматься в небо. Наши наземные войска вели ожесточенные оборонительные бои и нуждались в хорошей поддержке с воздуха. А поскольку потери в летчиках и самолетах восполнялись далеко не полностью, оставшимся в строю истребителям приходилось летать с предельным напряжением…

— Вишняков, на командный пункт! — позвал меня командир эскадрильи.

На КП уже собрались Маресьев, Демидов, Соломатин, Федоров и Костыгов. Пригласив летчиков сесть, командир полка поставил задачу:

— Приказано выслать на Хортицу шесть самолетов. Нужно нанести удар по живой силе и технике противника. Кроме того, надо вызвать огонь зенитной артиллерии на себя и подавить его штурмовыми действиями. Ведущим группы назначаю Александра Костыгова.

Мы сразу же в деталях обсудили варианты внезапного подхода к цели, определили направление атак и порядок взаимодействия между самолетами и звеньями.