Маревал. Хроники трагедий. Книга I

- Нет, кончено, не только этому, но в основном, да. Особенно местной ребятне нравились наши танцы новорожденных лун. Чем они нас только не забрасывали, но мама хорошо умела ловить предметы на лету, и на ужин у нас почти всегда имелся огромный омлет с овощами. Если только кому-то было не жалко кидаться свежими продуктами, - Ведьма тихо засмеялась, слегка шевельнув кисточками ушей, - Вот тогда, собственно, все и началось. Народ кипел, духовенство негодовало, власти молча отсиживались в своих загородных резиденциях. Сначала отца это даже забавляло, да и благословение дочери Матери Леса очень помогало ему искать и приносить столько дичи, сколько ни один другой охотник не приносил и за десяток дней беспрерывного лазания по чащам. Сперва он стал немного выпивать, чтобы снять усталость. Друзей из-за нас у него не осталось, и он целыми вечерами молча пил, глядя на огонь в камине. Мама говорила, что это поможет ему излечить душевные раны, и угощала меня конфеткой. Не знаю, где она ухитрялась их достать. А когда мне исполнилось шестнадцать... Тогда все началось по-настоящему.

Гира молча слушала смурную Ведьму, внимательно вглядываясь в черную бездну ее мутировавших глаз. Сейчас перед ней сидела не властная, мудрая, много повидавшая в своей жизни святая матерь запретного ордена, а маленькая испуганная девочка, которой просто некому было излить то, что скопилось на душе. Всеми гонимая, всеми проклинаемая девочка - получеловек, полуэльф, попытавшаяся сбежать от своих проблем, но обретшая только новые муки.

- Как-то раз мама послала меня в лес собрать лечебных трав для отца, в то время его сильно покусали волки. Я бродила среди деревьев, спрашивая у них совета, какую траву лучше было собрать. В этот момент как назло в этих местах решил поохотиться сынок местного дворянина со своей свитой. Он заметил, как я срезаю листья с куста одерника и подозвал к себе. Кто бы мог подумать, что грязная колдунья-полукровка приглянется этому избалованному мальчишке. Он спросил мое имя, но я ему не ответила. Его дружки принялись дразнить меня, но он вступился за меня, и вдобавок даже представился. Торвальд Гаммор, сын Лейфура Гаммора, сына Тора Гаммора! Просто гусиная напыщенность!

- Смешной, - хихикнула Гира, - А какой он был из себя? Хотя бы симпатичный?

- Скорее, милый, как мягкая игрушка, - мрачно сказала Ниннет, - Круглый розовощекий юнец, которому еще и жениться-то рано. Но он не обиделся на мое молчание, и даже подарил мне перстень. Из белое золота, украшенный рубинами. Я прибежала домой и рассказала все маме. Естественно, она этому не обрадовалась. Забрала его и попросила отца, чтобы он вернул его обратно. Старый барон с радостью принял перстень назад. Оказалось, что этот гаденыш спер у своего уважаемого папочки фамильную драгоценность, которая хранилась в их семье со времен основания династии. Но этот мальчишка ни капли не успокоился, даже не смотря на красную от отцовского ремня задницу. Каждый день слал мне гонцов с подарками: камни, золото, шелка... Даже один раз прислал зверька с Северных пределов. Представляешь - песца-альбиноса! Ну и что мне с ним было делать? Отец уже умаялся каждый раз собственноручно возвращать подарки барону Гаммору, да и сам он был не в восторге от выходок своего отпрыска. Молва дурная по селу понеслась, что я приворотом молодого баронета охмурила, что богатства у него ворую, ну и все в таком же роде. Вот только добро у этого сукиного сына быстро закончилось.

Оскалив свои острые зубы, Ведьма сильно сжала кулаки, не обращая внимания, что когти начали продавливать прочную кожу.

- Он начал мне угрожать. Сначала простыми письмами, потом зверушек дохлых под порогом складывать, даже уговорил какую-то знахарку навести на меня порчу. Но мама оказалась умнее - переслала эту дрянь с меня на него самого. Он потом полэона в тряпки кутался да из дома не выходил. Хотел чуму на меня наслать, скотина зажравшаяся... А потом он дождался, когда мои родители уйдут, и ворвался со своими дружками в наш дом...

Она замолчала и надолго присосалась к бутылке с коньяком. Гира сочувственно зажала ее руку у себя в ладонях и тихо сказала:

- Ведь он получил по заслугам.