Маргарет Тэтчер: От бакалейной лавки до палаты лордов

Эту Европу она описала в самом лирическом стиле на одном из банкетов, данных в честь депутатов Европарламента в марте 1984 года: «Это будет сообщество, которое борется за все более и более свободные торговые отношения, уничтожая как в Европе, так и во всем мире препятствия для свободного движения благ, капиталов и услуг; это будет сообщество, коллективно работающее над тем, чтобы Европа могла развивать завтрашние технологии; это будет сообщество, берущее на себя инициативы по решению мировых проблем, употребляющее свое влияние для создания зоны стабильности и усиления демократии во всем мире. Таково мое видение». Для Маргарет конкретно это означало создание единого общеевропейского рынка, который родится 1 января 1993 года под названием Общего рынка. «Речь шла о том, — пишет она, — чтобы придать содержание Римскому договору и оживить его либеральные составляющие, способствующие свободе торговли и ослаблению регулирования экономики со стороны государства; я понимала, как важно было положить начало этому новому этапу развития Сообщества». Замысел Маргарет заключался прежде всего в создании большой общеевропейской зоны свободной торговли, то есть в каком-то смысле возрождении давно похороненной Европейской ассоциации свободной торговли, при отмене не только уже «павших» таможенных барьеров, но и барьеров административных и законодательных. Короче говоря, в том, чтобы распространить на Европу успешную тэтчеровскую политику либерализации рынка.

В 1984–1986 годах Англия активно включилась в общеевропейский процесс объединения. Она без труда согласилась на вхождение в ЕЭС двух новых членов, Испании и Португалии. Если Маргарет с осторожностью и сдержанностью относилась к политике проведения кооперации, которую считала одной из форм скрытого государственного управления экономикой, то она все же легко согласилась на создание комиссии под председательством ирландского сенатора Джеймса Дуджа, с тем чтобы эта комиссия выработала предложения по улучшению процессов кооперации в Европе.

Несмотря на свои сомнения и колебания, Маргарет согласилась на проведение в июне 1985 года в Милане межправительственной конференции, где в ходе обсуждения должны будут выработаться основы нового договора, улучшающего структуру Европейского сообщества. Ее участие в саммите, проходившем в Люксембурге 2 декабря 1985 года, было очень конструктивным. Там уже вырисовались очертания будущей Европы, оживленной новыми веяниями. Было решено принять общеевропейский договор, соединяющий в себе положения договоров Европейского объединения угля и стали и Европейского экономического сообщества, с тем чтобы создать Европейский союз (Евросоюз). На первый взгляд два этих события стали для Мэгги полупоражением. Воля Великобритании верха не одержала, хотя Англию и поддерживала Дания. Было решено разработать новый договор, в котором будет сохранено название «Союз», что, к досаде Англии, будет напоминать ей о присоединении Шотландии. Однако открылись новые «поля» для сотрудничества и кооперации. Власть Европарламента по новому договору, в особенности в бюджетной сфере, возросла. Комиссия получила новые полномочия. Процедура квалифицированного большинства была расширена. Такие отступления были болезненны для английского суверенитета.

Но основная договоренность все же была сохранена. Общий рынок должен был начать свое существование не позднее 1 января 1993 года. По договору страны-члены сохраняли полный суверенитет в сфере налогов, охраны окружающей среды, социального законодательства и передвижения граждан. Европейская валютная система стала «прелюдией» создания Экономического и валютного союза[191] и действовала вне поля деятельности Сообщества. Маргарет Тэтчер еще могла верить, что создававшаяся Европа будет Европой либеральной. Она вела честную игру. В период, когда Великобритания председательствовала в ЕЭС (во втором квартале 1986 года), Маргарет заставила принять множество документов, направленных на помощь малым и средним предприятиям, на ослабление регулирования в области наземного и воздушного транспорта и на стандартизацию технических норм. Согласилась она и на то, чтобы Англия приняла участие в финансировании европейских программ в области этнологии.

Можно сказать, что Великобритания была хорошей ученицей в «классе Европы». В 1989 году из семидесяти восьми общеевропейских документов, которые следовало преобразовать во внутренние законодательные акты, Великобритания преобразовала 50, заняв четвертое место среди двенадцати стран — членов ЕЭС, что дает вполне достойный результат, весьма отдаляющий Маргарет от того образа «еврофобки», в котором ее изображают.