Маргарет Тэтчер. Женщина у власти

Лейбористы рисковали упустить предоставившуюся им великолепную возможность обрушиться с критикой на правительство. После полутора лет пребывания у власти Тэтчер уже столкнулась с серьезными внутриполитическими трудностями и могла бы стать удобной мишенью для выступающей единым фронтом оппозиции. Надвигался экономический спад. Безработица возросла более чем вдвое и перевалила через психологически болезненный двухмиллионный рубеж. В июле инфляция достигла 21 процента, а процентные ставки поднялись до 16 процентов. Производство же, наоборот, сокращалось, и экономисты-аналитики предсказывали, что в течение года разорятся 7000 фирм. Наконец, точное регулирование денежной массы, это необходимое условие успеха монетаристской политики, совершенно разладилось, дав 30-процентное отклонение от намеченной цифры. Ничто не ладилось.

«Вся экономическая стратегия правительства сталкивается с кризисом доверия, — писала лондонская «Таймс». — Частный сектор, который она обещала возродить к жизни, страдает, тогда как государственный сектор, объект ее атаки, практически не затронут». Но вместо того, чтобы ударить по Тэтчер, лейбористская партия переводила порох, паля по своим. В один из напряженных моментов ежегодной конференции 1980 года левые и центристы учинили драку перед камерами телевидения. Стараясь перекрыть рев 1250 делегатов конференции, председательница Лина Джейгер колотила молотком по столу, пока не покраснела, и во весь голос кричала: «Это не футбольный матч! Мы выставляем себя на посмешище!» Каллаган, словно усталый игрок за чертой поля, наблюдал, бессильный остановить побоище.

Через две недели Каллаган сложил с себя полномочия лидера партии. Он являлся самой популярной политической фигурой в Англии — его рейтинг составлял 47 процентов против 38 процентов у Тэтчер, — но он был человеком вчерашнего дня в своей собственной партии. Пришла пора уступить дорогу новой энергии, новому авторитету. Казалось бы, выбор должен был пасть на Хили, потрудившегося в прошлом и на посту министра финансов, и на посту министра обороны и являвшегося самым опытным человеком в партии после Каллагана. Но Хили, далекий от идеологии, был неприемлем для левых, да и все остальные считали, что с ним будет нелегко иметь дело. Человек блестящих способностей, но резкий в обращении, он нажил себе в продолжение своей карьеры массу врагов, ведя себя как слон в многочисленных партийных посудных лавках.

Когда вопрос о новом лидере был вынесен на голосование, Хили оказался поверженным в прах: резко полевевшая (не настолько, впрочем, чтобы оказать доверие эксцентричному Бенну) партия избрала своим лидером Майкла Фута. Шестидесятисемилетний воинствующий социалист. Фут заседал в парламенте с 1945 года и проявил себя как очень умный, порядочный и мыслящий участник дебатов. Вместе с тем это был подлинный, бескомпромиссный радикал, который для начала выступил против дальнейшего пребывания Англии в Общем рынке. Он, кроме того, выступал за вывод из Англии всех ядерных ракет и за отправку «обратно в Вашингтон» американских крылатых ракет. Фут победил благодаря своим личным качествам и идеологическим принципам. Добродушный человек, известный своей глубокой порядочностью, он был в глазах парламентариев всех политических направлений популярной личностью, какой никогда бы не мог стать Хили. Он занял второе по числу собранных голосов место в 1976 году, когда Вильсона сменил Каллаган. Но его личное обаяние никак не могло скрыть полного отсутствия административного опыта. Хрупкого вида, с ниспадающими седыми волосами, в очках с толстыми стеклами и в мятом твидовом пиджаке, Фут был похож на благожелательного рассеянного профессора из далекой провинции. При всем своем ораторском искусстве он как-то не внушал доверия — недостаток этот стал особенно очевиден после того, как в первый же день своего пребывания в должности лидера оппозиции он споткнулся в палате общин и сломал ногу в лодыжке.

Ни одна из партий не находилась в хорошей форме, поэтому вопрос в политической области стоял так: у какой из них положение лучше? Лейбористы полагали, что они имеют превосходство, поскольку у них появился новый лидер и поскольку в пассиве у Тэтчер — экономические неурядицы. Результаты опроса общественного мнения, проведенного сразу после избрания Фута лидером лейбористов, показали, что, отвечая на вопрос, кого бы вы предпочли видеть премьер-министром, большинство опрошенных отдало предпочтение Футу, который опередил Тэтчер на пять процентов. Как установило агентство «Маркет энд опинион рисерч интернэшнл», люди считали, что он придерживается «весьма крайних взглядов», но «теснее связан с простыми людьми», чем премьер-министр. Тэтчер, случалось, недооценивали и раньше. Это не подрывало ее решимости, но верным ли курсом ведет она государственный корабль? Экономический спад углублялся, охватив весь мир. Не было никаких признаков того, что проводимая Тэтчер экономическая политика приносит результаты и стабилизирует положение в стране. Критические голоса звучали все громче.