Маргарет Тэтчер. Женщина у власти

В свое время Тоббит не стремился занять этот пост. Он был серьезно ранен во время покушения в Брайтоне, а его жена парализована в результате ранения. За ней требовался теперь постоянный уход, а у него самого периоды относительного выздоровления сменялись очередными операциями. Постом министра промышленности и торговли, который он занимал в момент покушения, Тоббит был удовлетворен. У него не было желания мотаться во время уик-эндов по всей Англии, посещая партийные митинги и приемы. Он явно предпочитал продолжать работать в качестве члена кабинета и иметь возможность постоянно находиться рядом с женой. Но он пользовался в партии репутацией самого жесткого ее политика и острого оратора, который никогда не лез за словом в карман. Тэтчер настаивала на том, чтобы именно он возглавил партию. Наконец он уступил и в сентябре 1985 года, всего за три месяца до «дела Уэстленд», занял пост председателя. Со всех точек зрения это назначение оказалось ошибкой.

Тоббит — агрессивный, самостоятельно пробившийся в жизни человек и убежденнейший консерватор. Все это роднит его с Тэтчер, но их взаимоотношения никогда не были гладкими. Тоббит — одиночка и задира, постоянно готовый ввязаться в драку. К тому же тогда он еще не остыл после брайтонского покушения. Всегда сжатый, как пружина, и исходящий желчью, он производил впечатление человека, готового в любую минуту взорваться. Отнюдь не склонный поддакивать, он никогда не боялся высказаться прямо, если его мнение не совпадало с мнением премьер-министра — что случалось часто. Он нападал на Тэтчер в самые критические периоды скандала из-за «дела Уэстленд», поначалу требуя, чтобы она не задевала министра обороны Майкла Хизлтайна, а потом неприлично намекая на возможность ее собственного ухода в отставку.

В конце концов Тэтчер поняла, что его назначение — ужасный просчет. До нее дошло, что фактически Тоббит домогается ее места. Но было уже поздно, а попытка избавиться от него могла бы обернуться неприятностями. «Тоббит вас ненавидит, — сказал Тэтчер один из ее политических сторонников, подтверждая одолевавшие ее саму страхи. — Он уверен, что если вы проиграете, он сможет возглавить партию» {3}. Во время избирательной кампании 1983 года Тэтчер безоговорочно доверяла тогдашнему председателю консервативной партии Паркинсону. На этот раз ее доверие к председателю исчезло полностью. У нее появились сомнения и в его способности быть организатором кампании. В политике он обладал прекрасной хваткой, когда надо было взять кого-то за горло. Но премьер-министр все более сомневалась в его организаторских и административных качествах. Не нравился ей и облик Тоббита. Лысеющий, бледный и страшный, как мертвец, с острым пронизывающим взглядом, он выглядел как призрак подкрадывающегося с топором убийцы.

Но, несмотря на все свои сомнения и беспокойства, Тэтчер видела и те мощные доводы и причины, что подталкивали к проведению выборов именно в июне. К началу мая члены парламента уже вовсю готовились к предстоящим предвыборным баталиям. Спикер палаты общин Бернард Уэзерил едва сдерживал депутатов призывами «не поддаваться эйфории» и говорил, что чувствует в парламенте «предвыборную атмосферу». Лейбористская партия выдвинула новый лозунг, с которым готовилась вступить в кампанию, — «Страна вопиет о необходимости перемен!». Сама Тэтчер постоянно намекала на то, что избиратели «очень скоро» будут иметь возможность оценить ее курс.

Но она все еще не была уверена до конца. Не было смысла устанавливать дату общенациональных выборов прежде, чем стали бы известны результаты назначенных на 7 мая выборов в местные советы. В Англии и Уэльсе должны быть избраны 12 тысяч членов таких советов. Профессиональные партийные работники называли предстоявшее голосование «самым крупным в мире опросом общественного мнения». Консерваторы считали, что лучший барометр невозможно придумать. Если бы результаты этих выборов оказались для них неудачными, Тэтчер могла бы оттянуть общенациональные выборы до осени, дождаться некоторого падения безработицы, пойти на некоторое сокращение налогов и на увеличение социальных ассигнований с тем, чтобы улучшить свои шансы на переизбрание.