Маргарита...(СИ)

Как же я боюсь его. Дико боюсь. В горле пересохло, и я снова немею от ужаса. Не помогает даже боль и угроза, я попросту и слова вымолвить не могу, лишь хрипы вырываются из горла, а глаза загнанные, отчаявшиеся бегают по его лицу.

— Думаю, тогда он не нужен тебе.

Его губы больно сминают мои, и не поддаться я не имею права, ведь будет еще хуже. Сквозь боль отвечаю, чувствую, как он жестко кусает мой язык, ощущаю вкус своей же крови, но отвечаю на этот извращенный, садистский поцелуй.

— А ты учишься, хоть и не с первого раза, — усмехается, отстраняясь, и проводит языком по своим губам, слизывая остатки крови. Руки по-хозяйски проходятся по моим плечам, по ключицам вниз к груди. Сжимают, сначала это даже немного приятно, а после боль, опять боль… Завтра и на груди будут синяки… его отпечатки. Метки…

— Тебе так нравится причинять боль? — я впервые спрашиваю его о чем-либо, впервые пытаюсь узнать, зная, что не получится, но пытаюсь все же понять, что стало с ним, что превратило столь красивого человека в монстра.

— Боль и ненависть — вот что настоящее. Все остальное — поддельный блеф.

Его губы опять на моих, но теперь нет жестоких укусов. Руки жадно шарят под платьем, сжимают бедра, оставляют следы. Если на минуту забыться, то это даже заводит, ведь он хорош и пахнет превосходно, и жар его тела удивительно приятен, и руки сильные, мощные…

Изгибы плеч сексуальны, шея невероятна, так и просит, чтобы ее укусили… Встряхиваюсь, прогоняя мысли, пусть лучше боль и мерзкое ощущение неправильности, чем тайная страсть к безумному насильнику. Я боюсь его и хочу.

Поднимает за ягодицы меня, а я сама оплетаю ногами его талию. Выхода все равно нет, сопротивление бесполезно… Треск рвущейся ткани разрушает гнетущую тишину, я слышу, как участилось его сердцебиение, ощущаю, как упирается в меня его возбужденный, но пока скованный одеждой орган. Я помню, каково ощутить его в себе, помню боль и не только боль… Боже, он сделал меня безумной, я, вероятно, буду сама ревновать его, если вдруг узнаю, что не единственная его жертва эти годы.

— А ты уже готова, — довольно урчит, резко вводя в меня сразу три пальца, это больно, но они легко вошли, ведь я и вправду влажная, как же стыдно… Меня насилуют, а я возбудилась. Это так омерзительно, так… кошмарно.

Пальцы, умелые, рвано скользят то из меня, то снова погружаясь на всю длину. Губы обжигающие, зубы беспощадные по плечам и шее, укусы пульсируют, засосы алеют, кожа горит. Мне хорошо? Это странное ощущение, я словно в астрале. Я ненавижу это все и наслаждаюсь, мне больно и… приятно. Импульсами по телу тепло разбегается, боль от впивающихся камней в спину уже не заметна, все мое внимание сосредоточено на нем, на его руке, терзающей меня, приводящей в исступление. Стоны комком скапливаются в груди, давят, просясь на волю, но если я издам хоть звук, то он победил.

Туго стягивает все нутро, внизу живота не просто пожар, там уже пепелище…

— Еще немного — и наша неприступная Маргарита кончит, ая-яй, девочка, тебе должно быть больно, а не приятно, — смеется мне в лицо, вот теперь будет плохо…

Небрежно ставит меня на землю, сдергивает платье, бросая на асфальт, а я падаю следом. Больно… Колени содраны в кровь, как и ладони, но я пытаюсь подняться. Удар по бедру, он знает, что это очень больно, слишком больно, чтобы я попыталась снова подняться. Туфли небрежно слетают с моих ног. Чертов извращенный, больной ублюдок. Чтобы ты горел в аду!!! Слезы подступают к глазам. Ком в горле, а возбуждение пропало, словно и не было. Он снова унизил, снова показал, что он имеет власть надо мной.

— Больно? Какая неженка, — сквозь зубы издевательски, и удар в живот, отточенный. В бок, по пояснице, между лопаток, выбивая воздух из легких. Наступает на руку своим тяжелым ботинком, но не так сильно, как в нашу первую встречу, он решил не ломать мне пальцы, что же, и на этом спасибо, мразь…

Присаживается на корточки, довольно смотрит на гримасу боли на моем лице. Пощечина, хлесткая, звонкая, эхом проносится по переулку. А щека наливается кровью и начинает слегка пульсировать. Хватает за горло, медленно поднимая на себя, дышать больно, глотать невозможно. Слезы наворачиваются на глаза. Ненавижу тебя… говорю ему глазами, и он резко меня отпускает, словно услышал, понял, что я имею в виду. Падаю на твердый асфальт поврежденной спиной, надеясь, что всему скоро придет конец.

— Сегодня с тобой скучно, малышка.

Встает и, небрежно раскинув ногой мои бедра в стороны, присаживается между ними, разводит их максимально широко. Как же унизительно… Я лежу перед ним, раскрыта и беззащитна. Жертва…

Шлепок, он не болезненный, но я вздрагиваю, когда его ладонь звонко прихлопывает вспухшие и чуть влажные половые губы. От его легкого удара кровь к ним приливает сильнее, и следующий шлепок я чувствую сильнее, и он становится приятнее… ненавижу…